Тишина.
Когда дождь накрыл самые дальние дома на полуострове, могила была почти готова. Мужчины уже работали в яме, и Киллиан остановился, чтобы вытереть о брюки влажные ладони.
Под ногами набрались лужицы, земля стала скользкой.
— Как по-твоему? Достаточно? — спросил Киллиан у Донала.
Могила была глубиной пять футов.
— Да, думаю, в самый раз, — согласился Донал.
Мужчины вылезли из ямы, накрыли ее брезентом и быстро побежали под дуб, переждать дождь.
Из сумки Донал извлек бутыль красного вина, высокий ирландский хлеб, пачку сливочного масла и домашнее малиновое варенье. Мужчины приступили к трапезе — лежа, пили вино, ели хлеб с вареньем и маслом и наблюдали за кроншнепами и куликами-сороками, вышагивающими по прибрежной грязи озера. Их обед заставил Киллиана вспомнить о древнегреческих пирах-симпосиях. Была ли Рейчел его утраченной половинкой? Вряд ли. Она была самодостаточна. Им не суждено было остаться вместе. Дни, проведенные в обществе пейви, доказали это Киллиану.
Рейчел искала определенности, конца безумию, искала возможность вернуться к спокойной жизни. Но как раз именно этого не было в том мире, в котором жил Киллиан. Он увидел, что тот, старый мир, мир Донала и других пейви, по-прежнему существует. Здесь прошлое не было омертвевшим текстом в книге, а существовало в виде живой полнокровной истории в устах рассказчика; писаные законы были отброшены ради старинных принципов естественного права и справедливости; семья и клан значили больше, чем деньги; сама местность обладала высшим смыслом, а каждый холм и река имели свою легенду, и главное в этом мире было движение. Улыбнувшись своим мыслям, Киллиан закурил вместе с Доналом. Наконец, часа в четыре, когда дождь прекратился, прибыла похоронная процессия — колонна из шести или семи машин, возглавляемая черным «даймлером».
Киллиан и Донал встали, подошли к могиле, сняли с нее брезент, аккуратно сложили — по рукам потекла вода — и пристроили рядом с соседней могилой. К могильщикам подошел священник в белой сутане, кивнул им и встал у изголовья могилы, терпеливо ожидая начала похорон. Кашляющие и приглаживающие волосы члены похоронной процессии образовали на почтительном расстоянии от священника полукруг. Киллиан сначала прислушивался к словам священника, а затем отвлекся на кроншнепов и других птиц. Ему вдруг стало интересно, превращался ли когда-нибудь во время прилива Айлендмэги в остров? Вполне вероятно.
Носильщики принесли гроб. Священник кивнул Доналу, и тот прошептал Киллиану:
— Помоги-ка мне.
Когда священник заканчивал читать псалом, Донал и Киллиан взяли веревки, пропустили их сквозь бронзовые ручки по бокам гроба и осторожно опустили его в могилу. Вдова бросила на крышку немного земли и подхватила на руки ребенка, слишком маленького, чтобы понимать, что происходит. Затем вся процессия в полном молчании вернулась к машинам.
С холмов налетел порыв ветра, вызвав переполох среди воронья.
— Давай побыстрее закончим, пока гроза не началась, — обеспокоенно произнес Донал.
Они забрасывали могилу землей. Киллиан вымок от пота и дождя, заливавшегося за воротник. Большой лопатой Киллиан быстро заполнил могилу землей, навсегда скрыв гроб под толстым слоем мокрой земли.
Им потребовалось всего минут пятнадцать. Они положили намокшие венки на могильный холм, который возвышался на добрых два фута над землей. Положив лопаты и брезент на тележку, они вкатили ее в сарайчик.
Закрыли его, напились из колонки.
— Что теперь? — спросил Донал.
— Который час? — поинтересовался Киллиан.
— Четверть пятого.
— Мне нужно позвонить, есть тут где-нибудь таксофон?
— В пабе, скорее всего, — предположил Донал.
Мужчины отправились в «Милл-Бэй инн». Донал взял две кружки пива, а Киллиан позвонил Тому.
Голос у Тома был беспокойным.
— Мне жаль, Киллиан, но мне так и не удалось с ним договориться…
— Ты должен был сказать, что мое предложение было самым эффективным и простым способом избавиться от неприятностей, — резко оборвал его Киллиан.
— Я знаю! Но сегодняшний день выдался для него особенно трудным. Они закрывают все манчестерские рейсы, это же куча проблем, он и так работает на износ.
— Да пойми ты, что это дело намного важнее, чем все остальное в его никчемной жизни! — Киллиана стали раздражать отговорки Тома.
— Разве я спорю? Я-то согласен. Это же и для меня важно. Пойми, мне очень жаль. Я все помню, что ты мне сказал. Сегодня вечером он возвращается в Ирландию. Я обязательно с ним встречусь. Позвони мне завтра рано утром. К тому времени я все улажу. Хорошо?