— Нет, стой! — успела крикнуть Агнес, но поздно. — Центр тяжести!
Я толкнул рычаг, и он утопился далеко вперёд. Самолёт клюнул носом землю, винт сорвал пучок зелёный травы, а через миг мотор взревел, и инерция опрокинула меня назад.
— Давай, давай, давай! — стонала гоблинша. Музыкально так. Я бы послушал ещё, если бы не начал вываливаться из аэроплана!
Гоблинша дёрнула на себя штурвал в виде деревянного колеса, и нос задрало вверх, а меня потащило вниз. Я неприлично широко раздвинул ноги и уцепился за рейки крыльев. Штаны опасно затрещали в промежности. На что только не пойдёшь, лишь бы не выпасть!
— Работает! Ха-ха-ха! — Агнес радовалась, чуть не подпрыгивая на месте.
Я же обливался потом, глядя, как земля внизу быстро удаляется. Потом гул мотора изменился, с надрывного ослаб до спокойного, и передо мной снова завис обычный горизонт. Как же я ему обрадовался. Далеко внизу таял город с островерхими крышами и золотыми куполами. Елозя задницей, я вполз обратно в пассажирское кресло и спокойно выдохнул.
Агнес обернулась на меня. Очки в этот раз плотно сидели на глазах, прилипая к чумазой мордашке резиновыми прокладками. Из ревущего мотора цедил дымок, тут же срываемый ветром.
— Ой, ты ещё здесь! — крикнула она, перебивая шум ветра. — А я думала, выпал.
— Мне повезло. Не выпал.
— Ну, здорово! А ты ничего, Коля, симпатичный. Только морда страшная, а так симпатичный. Кстати, не знаешь, как управлять этой штукой?
И тут я понял, что с «повезло» малость поспешил.
Глава 4
Биплан летел ровно, слегка покачивая крыльями. Солнце стояло в зените и жалило макушку. А гоблинша Агнес закинула ноги на панель со стеклянными кругляшами приборов и откинулась назад. Раз она так спокойна, значит, нам пока ничего не угрожает. Это радовало. Мне совсем не улыбалось упасть с такой высоты и расшибиться в лепёшку. Кости-то у меня крепкие, а вот всё остальное Нувряд ли, и внутренности превратятся в фарш.
— Что значит «умеешь управлять»? — спросил я. — Ты же пилот! И сидишь на месте пилота, кстати.
Зелёная малявка подобрала ноги под себя и села лицом ко мне, сложив руки на фюзеляж. Из расстёгнутого комбинезона выглянули две сочные изумрудных дыньки.
— Это биплан моего старшего брата. Я внесла пару изменений в конструкцию двигателя и карбюратора, чтобы уменьшить расход топлива и при этом увеличить мощность. Собиралась проводить испытания, пока ты не бросил меня в это кресло, как бордельную шлюшку. На что в определённой ситуации у меня даже возникла бы положительная реакция.
Она пробежала глазами по моему лицу и рубашке, которая расстегнулась, обнажая грудь, и её взгляд подёрнулся туманной пеленой. Озабоченная.
— То есть управлять ты не умеешь? — охладил я пыл гоблинши.
— Нет. Ты, видимо, тоже.
Я помотал головой. Откуда? Я сижу-то в биплане впервые.
— Что ж, — пожала плечами Агнес, — тогда можно расслабиться. Рано или поздно топливо кончится, и мы сядем. Куда-нибудь.
Она развернулась обратно к панели приборов и случайно задела что-то ногой. Самолёт резко качнуло, и я рефлекторно схватился за борта. Меня аж холодный пот прошиб.
— Ладно, расслабиться не выйдет, — пискнула малявка и вцепилась в штурвал. — Фух, пронесло.
Стоп! Так дело не пойдёт. Я её не за этим бросал, как бордельную шлюшку. Да, тут она оказалась права, и похожие действия я уже выполнял. Видимо, привычка сказалась.
— Мне нужно попасть на тот поезд, — я кивнул в сторону чёрной сколопендры, ползущей внизу, в стороне от нас. — Вопрос жизни, смерти и баронского титула.
— Ого! Да ты целый барон, получается?
— Ещё нет. И если не попаду на тот поезд, не стану.
— Ладно, молодому барону и помочь не грех. Вдруг он возьмёт меня в жёны, да? — бросила она через плечо.
Я посмотрел себе в пах. Боже, женщина, ты не знаешь, на какие муки хочешь подписаться.
— Давай сначала научимся управлять этой штукой. Что ты задела, от чего мы чуть не вывалились?
— Кажется, это деревянное колесо.
— Отлично, попробуй покрутить его в разные стороны.
Я хотел, было, успеть добавить какое-то наречие, чтобы уточнить степень, в какой нужно покрутить колесо. Что-то вроде «осторожно» или «аккуратно», может быть, «чуть-чуть». Но всё-таки не успел. Агнес резко крутанула колесо влево, и самолёт завалило в ту сторону. Я видел, как сместилась линия горизонта, а земля начала стремительно приближаться. Гоблинша, заливаясь хохотом, повернула штурвал вправо, и мир вокруг замелькал в зелёно-голубом калейдоскопе. А я понял, что меня сейчас стошнит. Агнес дёрнула колесо на себя и выровняла биплан.