Ночь прошла спокойно, Вероника проснулась раньше всех и даже разогрела остатки вчерашней еды. Мы быстро позавтракали и продолжили путь.
Дальше тропы не было, так что шли просто через лес, изредка натыкаясь на озёра или обходя небольшие болота. Фауна с каждым пройденным километром становилась всё агрессивнее. Пару раз на нас нападали местные твари.
Несколько Костяных вепрей, которых нашпиговала копьями Лакросса. Я их наспех освежевал и набрал мяса. Места здесь дикие, так что голодными точно не останемся. Затем напали какие-то обезьяноподобные монстры.
Они стаей налетели сверху, но столкнувшись с моим молотом отступили, оставив пару трупов. Некоторое время преследовали нас, перескакивая с дерева на дерево, но вскоре отступили. Видимо, мы покинули их территорию, и они успокоились.
Когда-то здесь прошла Саранча, уничтожив всё подчистую. Когда её погнали обратно первые носители Инсектов, эти места превратились в выжженную пустошь. За несколько сотен лет здесь, конечно, всё выросло заново, но…
Уже не такое как прежде. Деревья были выше и уродливее, звери крупнее и агрессивнее. Один Удильщик чего стоит. На бумаге это была территория Российской Империи, но здесь никто не жил. Чтобы очистить территорию от монстров, нужна крупная армия. И то её потреплет как следует.
А пожары уничтожат леса. Короче, никому это нафиг не надо. Люди живут в крупных городах типа Мурманска или Петрозаводска и особо не высовываются. За исключением авантюристов и охотников всех мастей.
К обеду остановились на берегу озера перекусить. Лагерь разбивать не стал, чтобы не тратить времени. Достал из кольца газовую горелку и удочку. Пока девушки чистили овощи, я наловил рыбы.
Сварил изумительную уху. Хоть она и была простой, не из Изумрудной форели или ещё кого, но очень вкусной. Местная рыба оказалась довольно упитанной и наваристой. Быстро прикончили еду и отправились дальше.
На пути попался живой лесной массив. Куча деревьев, сросшихся вместе, качали кронами, стучали ветками, будто переговаривались. Я рискнул подойти поближе, но из земли начали нападать корни, а на голову обрушились длинные гибкие суки. Не те, которые самки собаки, а ветки. Пришлось сделать солидный крюк, чтобы обойти буйную рощу.
Слава Богу, они ходить не могут.
А я задумался о транспорте. Такие длительные переходы утомляют. Может, дирижабль какой прикупить? Или отобрать у очередного аристократа, который на меня полезет? Это бы сильно упростило жизнь! Дирижабли сейчас довольно шустро летают. Лишь вдвое медленнее самых быстрых аэропланов.
После рощи вышли на опушку, и нашим глазам предстало огромное поле. Повсюду высились горы земли. Некоторые свежие, ещё чёрные или глинистые, а другие уже высохшие и осыпавшиеся. Зрелище довольно жуткое, будто гигантский крот поле перекопал. Впрочем, почти так и было. Ведь мы пришли именно в то место, куда я всех и вёл.
Сделали привал на опушке, чтобы девушки могли отдохнуть, а затем забрались на небольшой холм, аккуратно обходя самые свежие кучи земли. От них несло сыростью и чем-то ещё. Наверное, теми существами, за которыми мы пришли.
— Ну, Лакросса, — сказал я, оглядев равнину внизу и повернувшись к оркессе, — сыграй мне на кожаной флейте!
— Чё, прям здесь⁈ — ахнула Агнес с широко раскрытыми глазами.
Глава 5
Гоблинша переводила непонимающим взгляд с меня на оркессу и обратно.
— Вы серьёзно? Вот прям тут? Прямо сейчас? — возмущалась она.
— Ну… да, а что здесь такого? — не понимала реакции Агнес Лакросса.
— Если господин хочет… — хихикнула Вероника, покрываясь пунцовой краской, — я тоже могу сыграть на его кожаной флейте.
— У тебя есть кожаная флейта? — обомлела оркесса, глядя на меня.
— Конечно у него есть кожаная флейта! — упёрла руки в талию гоблинша. — Мог бы и меня попросить сделать это. Хоть разочек…
— Ты умеешь играть на кожаной флейте? — стала ещё более шокированной Лакросса.
По низкому небу плыли облака, светило тусклое осеннее солнце. А я смеялся.
— Конечно умею! — надула губки Агнес. — Я же не монашка какая-нибудь!
— Причём здесь монашки? Разве у них есть кожаные флейты? — всё ещё не понимала буквальная оркесса.
Да, некоторые вещи лучше ей говорить прямо. Но зато так смешнее!
— Не знаю ни одной монашки, у которой она бы была. Но играть на них они наверняка умеют, — сердилась зелёная полторашка. — Коля, с чего ты взял, что я плохо… — тут она запнулась, и на её щеках появились тёмные пятна румянца. — Что я плохо играю на флейте? Может быть, куда лучше Лакроссы? А ты меня обделяешь, вместо того чтобы проверить!