— А разве здесь это практикуется? — спросил я.
— Нет, — вновь улыбнулась Рада. — Здесь так не принято.
— Так играйте свадьбы. Я тут при чем? — недоуменно сказал я.
— А вы, ваша милость, разве не хотите? — спросила Рада. — Три недели как вы здесь, и все время один.
Так. Мне уже начало надоедать. Пусть говорят прямо. Что за намеки и туман тут развели?
— Мало ли чего я хочу! — заявил я.
Я посмотрел на Раду таким раздевающим взглядом, что она чуть покраснела. Намек послан, а как ты отреагируешь — дело твое. Повторив с ней глазами еще раз позицию тридцать семь, я продолжил:
— Хотеть я могу всего и много, но это не значит, что я этого буду добиваться любой ценой.
Второй намек тебе, милая, вослед первому. В бега ударяться не надо. Я хороший, добрый и пушистый. Озабоченный, но в меру.
Селяне начали переглядываться. Колар сидел красный и едва сдерживал смех. Тины откровенно улыбались. Что за черт? Всем все ясно, кроме меня.
— Господин, — решительно тряхнула головой Рада, — пока эти телята, — кивок на мужиков, — будут мяться и мычать, я скажу вам откровенно. Да, у нас не принято право первой ночи. В Пограничье вольный народ. Захотим — уйдем к другому барону или вообще подадимся в глухие места. Так везде, кроме тех случаев, когда сами девки хотят иметь сына от великого воина или могучего мага. А когда воин еще и маг…
Она замолчала и ответила мне таким взглядом, что я понял все. Сеновал будет. Отлично. Надо было намекать раньше. Такая женщина. Ух.
— Не о том думаешь. Кобелина. Ты великий воин и могучий маг.
Я?
— Ты.
— Рада, ты хочешь сказать, что я великий воин и маг? — осведомился я.
— Конечно, — изумилась она. — Барону Ронсту уже года три никто не бросал вызова. Все знали, что это бесполезно. А вы его сразу убили, а потом убили своей жуткой магией его брата, который сам был сильный маг смерти.
Это она о том ледяном истукане? Он сильный маг смерти? Не смешите мои тапки. Над его жалким колдовством можно только посмеяться. Видели бы вы Дилса за работой. Вот там — да. А здесь?
— Баран. Не меряй все мерками Белгора. Там ты обычный охотник. Один из самых слабых мастеров, а здесь — Георгий Победоносец.
М-да. «Я» прав. А если бы они знали, что я мастер-охотник из Белгора?
— Тогда бы ты трудился круглосуточно над всеми. Дворянкам можно, а крестьянкам нельзя?
Избавь меня от этого.
— Рада, какая первая брачная ночь? — улыбнулся я. — Насколько я знаю нравы Пограничья, она давно уже у девушки была. Это раз. Второе. Разве ты не знаешь, что способности к магии напрямую не передаются? У девушки должен быть один из предков со способностями — тогда возможно. А сколько таких случаев, когда родители маги, а их дети лишены таланта?
— Много, — улыбнулась Рада. — Ну и что? Уж хорошую кровь девушка может получить по-любому.
— Может, но не обязательно получит, — сказал я.
— На все воля Создателя. — Знахарка со значением посмотрела на меня.
— Нет, — рубанул я. — Никакой первой брачной ночи. Это без меня.
— Вы брезгуете, господин? — хмуро произнес Зетр.
Твою тещу. И что мне делать? Хорошо, что Рада не обручена, а то потомство было бы по-любому. Вернее, этот ее взгляд. То есть залет девушки Рада обеспечит?! Это что, моя очередная миссия заключается в улучшении демографической ситуации в Пограничье? Бонус? Мол, ты любишь с девушками развлекаться, так получай и не скучай? Так? Забудь про своих волчиц. Что тебе какие-то бабы? Ты же их не любил! Забудь. Хрен тебе, верховая сволочь. Не выйдет. Может, и не мог любить, но они были моими подругами. Хватит.
— Нет, я не брезгую, — как можно более спокойно начал я. — Я сейчас один, это вы верно заметили. Я богат, это вы тоже заметили. А вы не задавались вопросом, что я тут вообще делаю? А? Подумайте.
— Мы уже думали, — прогудел Вилк. — С девушкой поссорился. Да?
Ухмылки с лиц Колара и тинов пропали. Так, спокойно. Спокойно. Добродушный увалень ничего не знает. Никто ничего не знает и не должен узнать.
— Если смерть можно назвать ссорой, — спокойно начал я, — то — да, я поссорился.