На меня обрушился целый каскад ударов, поэтому пришлось полностью сосредоточиться на обороне. Судя по хвату и манере боя, это еще не встречавшийся мне на турнире стиль «Мощный меч».
Удары соперника были настолько сильны и стремительны, а действия настолько агрессивны, что мне пришлось применить весь свой арсенал приемов защиты. Иначе я рискую пропустить разящий удар смертоносной бронзы.
Уклоны, блоки, отводы и отбивы. Мне пришлось даже пару раз уходить кувырком от наседающего соперника. Умения и натиск лаоминца заставили меня отнестись к нему со всей серьезностью. И при всех моих навыках и физических кондициях, я пока не могу перейти в контратаку, и все отступаю, отступаю, отступаю…
Наконец, я почувствовал, что лаоминец начал выдыхаться. Он по-прежнему не давал передышки ни себе, ни мне, но начал сдавать. Сначала его движения стали замедляться, затем стали слабеть удары, и вот он, уже тяжело переводя дыхание, остановился.
Я понял, что теперь преимущество на моей стороне. Бешеный напор был единственным козырем лаоминца. И этого бы хватило моему сопернику для победы, если бы против него выставили кого-нибудь другого, а не меня.
— Мечник, ты показал хороший бой. Заставил меня побегать, — я открыто улыбнулся лаоминцу. — Но теперь моя очередь. Готовься.
Я решил, что убивать своего нынешнего соперника не буду. Так, нанесу легкие ранения обеих рук, да и все! Разницы в мастерстве должно хватить, чтобы сделать это безопасно для себя. Однако, ответные слова моего противника, заставили меня передумать.
— Как я вас, мерзких аристократов, ненавижу! С детства вам все преподносится на золотом блюде, — лицо лаоминца даже побагровело от злости. — Никто из вас не понимает, что значит самому всего добиваться. Выгрызать себе место под солнцем! Думаешь, что победишь меня⁈ Мечтай! Если надо, я тебя голыми руками порву!
О, как! Я, оказывается, «из графьефф» и вырос на золотом горшке. И вот за что меня сейчас оскорбили? Даже если бы я действительно был потомственным аристократом, то претензии лаоминца тупые. Дерьмо встречается в любом сословии.
И если кто-то думает, что после корявого «крика души» моего соперника у меня немедленно возникнет желание ему все-все объяснить, то это зря. У меня совсем другое желание возникло. Сейчас он сдохнет и произойдет это не сразу. Вот такой я толераст.
Непроизвольно оскалившись, я шагнул навстречу лаоминцу и обрушил на него град ударов. Постарался бить так, чтобы соперник успевал ставить блоки и делать отбивы.
В течение минуты я «отсушил» ему обе руки, выбил меч и погнал по арене, как шелудивого пса. В самом начале «зарядил» лаоминцу гардой прямо в лоб, вызвав неслабую дезориентацию. А после стал бить только ногами и руками.
Хожу за ним и бью, валяя его в песке, как вареник в муке. Лаоминец поднимается, получает удар и снова падает. Через несколько минут дерзкий мечник перестал сопротивляться и после моего очередного пинка уже не смог подняться на ноги.
Я бросил взгляд на распорядителя, который уже был готов дать команду к окончанию схватки, на соперника, с ненавистью вылупившему на меня свои буркалы, и сделал рез по его горлу. А то, вдруг, не успею прикончить хама.
На выходе с арены меня перехватил Смотритель в сопровождении своих странных охранников. Никак не разберу, это киборги или они просто натренировались двигаться настолько синхронно?
— С победой, благородный Сержио Бо. Сегодня, наконец, вы смогли меня порадовать, — широкое лицо Ху Лао перечертила ехидная улыбка. — Наблюдать за прошедшим боем было весело. Если и в двух оставшихся поединках вы меня повеселите, я тоже выполню свою часть сделки.
— Уговор был о победе в турнире, а не о выступлении в роли клоуна, — я зло скрипнул зубами.
— Да-да, хи-хи-хи, несомненно, — мерзко захихикал Смотритель. — Но вы уж повеселите старика, да.
Я уже хотел уйти, когда ехидное выражение лица Ху Лао мгновенно поменялось на холодную отстраненность и он добавил:
— В следующих поединках вам надо только побеждать. Если проиграете, вас не выпустят с арены живым.
Я хмуро кивнул Смотрителю и ушел. Не очень-то он меня удивил, а то я здесь прямо любимец публики. Идол Гуйлиня, угу…
* * *
В день полуфинала нас, четверых оставшихся претендентов на победу, свели вместе лишь раз, когда объявили результаты жеребьевки. Среди нашей небольшой компании я был единственным дворянином, остальные к этому моменту отсеялись. Да и было представителей благородного сословия единицы.