— Ксанелия! — пораженно воскликнул он, — я выкуплю их обратно..! Как только смогу!
— Разумеется, — воздела я глаза к потолку — вы просто обязаны будете это сделать, ровно как и доставить меня в поместье тётушки в срок до свадьбы!
— Непременно! — с жаром подтвердил граф и унёсся прочь. Теперь можно было быть уверенными в том, что мы сможем найти необходимую информацию в этом городке, ровно как и добраться до следующего пункта назначения. В том, что это произойдет я не сомневалась. Оставался лишь открытым вопрос — как скоро. Вернулся Дориан довольно быстро и сразу же предложил не откладывать дело в долгий ящик, а приняться за расследование этого запутанного дела. Честно признаться, я вообще не понимала, какую пользу раскрытию преступления приносит это бесконечное мотыляние из города в город, пока что у нас на руках имелся лишь кусок бумаги с текстом на древне-сирнайском, кое-как переписанным графом и… И всё, больше ничего! Интересно знать, как он собирается искать злоумышленников? Чем дольше я находилась рядом с Дорианом, тем сильнее крепла во мне уверенность, что он просто валяет дурака, а меня таскает повсюду за собой исключительно из мести. Тем не менее я согласно поднялась со своего насиженного места и последовала за ним в один из кварталов городка, явно находящихся не на хорошем счету у жителей: улочки были узкими и местами загрязнёнными, дома стояли обшарпанные и вообще вид местности был довольно унылым.
— И зачем мы сюда пришли? — спросила я у Дориана, пока он долго, но безрезультатно колотил кулаком по деревянной двери с облупившейся краской, надеясь привлечь внимание хозяев маленького одноэтажного домишки.
— Здесь живёт мой приятель, Аристид, — пробормотал граф, пнув как следует дверь ногой, — вернее, жил некоторое время назад.
За дверью послышались медленные шаркающие шаги, приглушённая ругань и шорох, будто хозяин долго не мог найти, где у двери находится ручка. Следом раздался лязг отпираемого замка, дверь приоткрылась самую малость и в приоткрывшуюся щель я разглядела подслеповато щурившийся глаз мужчины.
— А! — обрадовано воскликнул Дориан, с силой толкая дверь внутрь, — всё-таки он до сих пор здесь живёт!
Хозяин дома, Аристид, не удержался на ногах, видимо так рад был видеть своего приятеля, что шлёпнулся задом на пол комнаты, закрывая лицо руками от ярких солнечных лучей, ворвавшихся в отрывшийся дверной проём. Он завыл и попятился, ловко перевернулся и пополз прочь на четвереньках.
— Граф, а вы уверены, что он в своём уме? — недоверчиво покосилась я на зад Аристида, торопливо удирающий от непрошеных гостей.
— Вполне! Возможно, переусердствовал, заливая душевную тоску, но в остальном он славный малый.
Дориан уверенно вошёл внутрь хибары, затягивая меня следом, и захлопнул за мной дверь. Комната оказалась лежащей в полутьме, все окна были завешены тряпьём, а в воздухе стоял отчётливый прокисший запах многодневного пьянства. Граф поморщился и парой резких движений сорвал с окон тряпки, впуская внутрь свет, распахнул пару окон, едва не выбив стекла из рам.
— Немедленно прекратите, — возмутился хозяин дома, заняв место на шатком, видавшем виды диване, — ещё так рано!
— Уже обед, — ледяным тоном возразил Дориан, — не признаешь своего приятеля, Аристид?
Мутные глаза Аристида остановились на лице графа, пытаясь сфокусироваться на нём, но взгляд был лишён осмысленности, а руки мужчины нащупали бутыль, припрятанную за подушкой и мгновенно поднесли её ко рту, выливая в неё содержимое. В тишине комнаты отчётливо слышалось только громкое бульканье.
— Да, думаю разговор будет весьма содержательным, — не удержавшись, фыркнула я, оставаясь стоять посередине комнаты, садиться на единственный загаженный мухами стул совершенно не хотелось.
— Ксанелия, ваш выход, — царственным жестом махнул в сторону приятеля Дориан, — проявите, наконец, своё потрясающее умение вышибать хмель из запойных!
— Пару пустяков, — улыбнулась я, однако самую малость занервничала под пристальным и немного насмешливым взглядом Дориана. Мысленно сформировала заклинание и запустила им что есть мочи в Аристида. Эффект был, как всегда, потрясающим: Аристид громко охнул и схватился за голову, проклиная всё на свете, после перевёл возмущенный и уже осмысленный взгляд на графа.