А вот сегодня Рыська вдруг понадобилась. В Якитории и срочно. Заместитель ректора Ромушкин прилетел к ней с радостной вестью ровно в восемь часов, едва она появилась на рабочем месте. Вот просто внеочередная командировка и специально для нее. Когда? Да прямо сейчас. Собирай чумадан и катись. Но теперь Рыська уперлась рогом: не хочу. Нет времени, желания, настроения, здоровья… В каком смысле? Да, заболела! Грипп, чума и оспа у нее. И значит, фиг она куда поедет. Ромушкин уж и так к ней и этак, а Рыська ни в какую.
Если честно, то она и сама не понимала, почему так вредничала. В принципе, отказать она имела полное право, но кто же сам от таких командировок отказывается?! Тем более если ещё недавно из-за неё же устраивала безобразный скандал. А вот у нее почему-то резко пропало не то что желание отправиться в Якиторию, но даже поговорить об этой необычной стране не хотелось. Хотя прекрасно знала, что Ромушкин буквально вчера оттуда вернулся и ещё толком не успел ни с кем поделиться самыми свежими новостями. А вот не хочется ничего знать и все тут! Просто с души воротит, едва про этот Мир подумаешь. Рыська уже набрала в грудь побольше воздуха, собираясь как можно решительнее отказаться от заманчивого предложения, как Ромушкин пошел ва-банк:
- Я же не развлекаться тебя зову! Беда у нас. Смотри… - И он толкнул к ней черную папку.
Рысю словно пыльным мешком по голове стукнули. В самом желанном и привлекательном Мире, куда пока отправляли только лучших для отдыха и «поправки здоровья» и… беда? Да это невозможно! Ставшей отчего-то совершенно непослушной рукой, Рыся открыла папку…
**********
- ХОРОШО!!! – торговец живым товаром орал как резаный, - Даю золотой слиток и десять золотых монет за вашу племянницу!! И больше ни медяка!
- Сироту обидеть хочешь?! – «Дядюшка» не орал. Он даже голоса не повысил, но вся его понурая фигура так и говорила, как сильно он сожалел о таком недостойном поведении оппонента, - Деточка своё последнее достояние – честь девичью продает, а вам монеты лишней жаль?
- Ладно, - взвыл мужик, - ещё две монеты!… И всё! Мне ещё ей платья и украшения покупать.
Дядя бы и тут посетовал на жадность человеческую, но поймал взгляд девушки и покорно вздохнул. Дескать: что же ещё ждать от ТАКОГО человека?
- Всё, договорились! – Торговец, сообразив, что торг окончен, уже сидел за крошечным столиком, составляя купчую бумагу - Так, сколько лет ей?
- Пятнадцать, господин.
- В самой поре девочка. А зовут-то как?
Дядюшка только собрался что-то сказать, но девушка опередила его:
- Меня зовут Чайная Роза, господин. Вы оставите мне это имя или придумаете новое?
- Анемон у нас уже есть, - хмыкнул мужчина и принялся перечислять, - Гортензия, Глициния, Астра… А теперь ещё и Роза. Сплошной цветник этот раз набрали! Сойдет и так. Вот деньги, а ты макни большой пальчик в тушь и приложи вот сюда. Умничка. Меня будешь звать господин Итаморо. Скоро ещё мой братец Ямомаха придет, обалдуй. А ты сейчас пойдешь в комнаты и попросишь Матушку Яшму устроить тебя. Она следит за девушками и помогает им приводить себя в порядок. Сегодня ночуем здесь. Выезжаем завтра утром.
Девушка покорно поклонилась, но прежде чем отправится под крылышко Матушки Яшмы, подошла к своему дядюшке. Господин Итаморо понимающе кивнул. Что говорить, когда и так всё ясно – люди навсегда расстаются.
- Дядюшка, передайте деньги матушке и сестричке. И позаботьтесь о них.
- Обязательно, Р… Розочка! Вы же для меня как дочери! – Расчувствовавшись, дядюшка стиснул девушку в объятьях и принялся по-родственному причитать, - Я же вас всех люблю! Даже договорился со своей Первой госпожой и твою маму я возьму в дом Второй женой, а сестренку…
- А старшую-то тогда зачем продали?!
В этом праведном вопле слышалось неприкрытое возмущение или даже бешенство. Роза, полупридушенная крепкими родственными объятьями, чертыхнулась. Вот не во время на «дядюшку» словесный понос напал! Импровизатор хренов. Вопрос-то правильный: какого лешего продавать старшую сестру, если уже решил, что ее мать берешь Второй женой в дом? И если господин Итаморо сразу не остановил на этом свое внимание, то сейчас точно обратит. Девушка поняла, что оправдываться лучше прямо сейчас, и с чувством стиснула дядю в ответном «родственном» объятии.