"А она меня - нет."
Это стало сюрпризом. Это каждый раз становилось сюрпризом, и потом он каждый раз умудрялся себя убедить, что на самом деле она его любит, просто это такая любовь, женская, непостижимая, сложная, полная противоречий, разрушительная, истеричная, эгоистичная и жестокая, но точно любовь.
"Что я вообще знаю о любви? Ничего."
Ему было некого спросить. Его, вроде бы, всю жизнь учили всему на свете мудрейшие люди в мире, а он как был глупым, так и остался. Все самые доверенные учителя в его жизни давно были мертвы, он пытался вспомнить их голоса, добыть из памяти хотя бы пару слов, и не мог. Он как будто умер там, на пороге дворца прекрасной Кан Ро Танг, которая выбрала себе мужчин самостоятельно, дважды, а когда её единственный сын выбрал себе женщину, не соизволила его даже выслушать.
"Хорошая была речь, надо было записать."
Он всё придумал, пока выбирал браслет, нашёл самые точные слова в мире, самые честные, такие, чтобы она поняла и поверила, и помогла, конечно же, как может быть по-другому? Он же её сын, она же его любит. Он так безусловно в это верил, что её отказ его как будто из седла вышиб. Прекрасная Кан Ро Танг отмахнулась от него, как от назойливого насекомого, и эта тонкая белая рука своим вялым движением произвела эффект удара молотом в лоб. Он стоял на ногах, глядя, как она уходит, а мысленно лежал на земле, униженный и преданный, глядя как убегает в прекрасную свободу его верный конь, которого он считал преданнейшим существом на земле, умудрившись забыть то, что точно знает каждый учитель, и повторяет каждый день - это дикое животное, оно подчиняется тебе только потому, что ты его контролируешь через боль и ограничения.
"Она не богиня, она просто женщина. Такая же, как все."
Он дошёл до драконов у подножия лестницы, с такого расстояния не было видно выражения их лиц, зато было видно прожилки и трещины в мраморе, следы инструмента на гранях скульптур.
"Они не сошли с небес, их сделали люди. Потому что им хотелось во что-то верить."
"Люди придумали богов" - так сказал маленький дерзкий Кан Барт, бестолковый, но интуитивно мудрый. Он ни во что не верил, любую общеизвестную истину проверяя на зуб, и этим ему и понравился. Он видел в Барте себя, и он видел в нём себя таким, каким хотел бы быть, но не был - смелым, не боящимся ошибаться, не боящимся выглядеть глупо и проявлять эмоции. В семье Кан эмоции были позволены только женщинам, потому что считались слабостью.
"Вдох-выдох."
"Если ты можешь контролировать дыхание - ты можешь контролировать себя. Если ты можешь контролировать себя - ты можешь контролировать свою жизнь" - так говорил его учитель по контролю гнева, на первом и единственном занятии, которое он посетил. Учитель выглядел слишком молодым для того, чтобы быть учителем, и был настолько раздражающе уверен в своей абсолютной правоте, что вызывал желание дать в челюсть, даже когда просто входил в комнату. Этого учителя одновременно ненавидели и обожали, женщины готовы были душу продать за его улыбку, мужчины делали вид, что их это бесит, но тоже ловили каждое его слово и искали его внимания и одобрения.
Учитель тоже возник в памяти отчётливо, как будто они виделись только что - сверкающая улыбка, гладкая кожа, лукавый взгляд сквозь дымчато-серые очки, которые он никогда не снимал.
"Пока я их с него не сбил."
Эта мысль вызвала короткую улыбку - было приятно, даже вспоминать было приятно, а вмазать по этой наглой роже было приятно вдвойне, и втройне приятно было от удивления, с которым учитель окинул его взглядом, поднимаясь после удара - он как будто не ожидал, что кто-то вообще сможет к нему прикоснуться. Когда учитель падал, он на секунду увидел его уши, обычно скрытые волосами - странной заострённой формы, как у желтоволосой Призванной короля Георга 16го, которая умудрилась разбиться насмерть, упав всего лишь со второго этажа.
На момент её смерти он был в отъезде, а когда вернулся, её уже похоронили, но главу особого отдела такие мелочи никогда не останавливали - он украл тело и разобрал до последней косточки, убедившись в том, что и до этого знал - она не человек. И их таких много.