На всякий случай я выглянула, увидела темно-зеленую еловую рощу, припорошенную снегом, и отправилась дальше. Три другие комнаты мало чем отличались от этой, разве что мебели в них было меньше. Где-то не хватало тумбочек. Зеркал не оказалось ни в одной из них, как и стульев или кресел. При ближайшем рассмотрении мне показалось, что не так давно кто-то все же побывал здесь. Может быть, дело было в интуиции, а, может, на эту мысль меня навело неплотно закрытое окно. Его размеров было достаточно, чтобы вытащить небольшие предметы мебели, тот же табурет или что-то еще. Пустующий дом был слишком большим соблазном для воров, а отсутствие каких-либо ценностей могло сподвигнуть их на кражу других предметов. Не уходить же с пустыми руками.
Я захлопнула ставни. Здесь уже достаточно проветрилось. Нечего дом студить. Спустилась на кухню за водой и тряпкой и снова занялась уборкой. Тщательно протерла стекла, смахнула пыль, вымыла полы. За окном уже смеркалось к тому моменту, как я закончила. Если бы не несколько свечей, обнаруженных на кухне, и подсвечник к ним, дальше своего носа уже ничего не видела бы.
Хотелось есть и спать, а прежде принять ванну. Найти бы ее еще. Собрав волю в кулак, я продолжила заниматься делами. Вышла на улицу, обошла дом, вылила грязную воду и присыпала снегом. В темноте, конечно, не видно, но не хотелось засорять пространство рядом с домом. Надо бы узнать, куда Владимир отнес мусор.
Кстати, о Чарторыйском. Интересно, вернется сегодня или останется ночевать в своем дворце. Конечно, в пустом холодном доме ему нечего было делать. Даже появление жены не было достаточным поводом, чтобы остаться. Он был вежлив, внимателен, и только. Правда, пирожные сбили меня с толку. На мгновение показалось, будто с Владимира слетела маска, я увидела его его настоящим.
Я тяжело вздохнула. Невеселая у меня пока получилась сказка про уставшую, голодную жену и потерявшегося мужа. С другой стороны, насильно мил не будешь, а навязываться я не привыкла. Захочет, придет, нет так нет. Второй вариант меня, конечно, не устраивал, но я сама себе пообещала не бегать на Чарторыйским. Можно сделать сотню шагов навстречу, но, если другой человек стоит на месте, нам не суждено будет встретиться.
Устав ждать, я закрыла дверь на засов. Так надежнее, а ключа у меня все равно не было. Правда, несколько минут спустя мне все же пришлось открыть ее и отправиться за водой. Я надела пальто, подхватила ведра, выскочила на улицу да так и замерла на пороге. К ночи прояснилось. Небо, усыпанное звездами-самоцветами, что сверкали как драгоценные камни, напоминало дорогой ковер, расшитый серебром. В городе такое не увидишь. Ни одно созвездие не показалось мне знакомым, сколько я ни вглядывалась в них. Впрочем, удивляться этому тоже не стоило. Все-таки я попал в другой мир, пусть и не верила это до конца.
Вдоволь налюбовавшись красотой небес, я вернулась к делам земным. Осмотрелась и обнаружила чуть в стороне колодезный домик. Не знаю, как правильно, но именно так назвали подобную конструкцию у нас в деревне. Раскрутила ворот и продолжала вращать его, пока не услышала характерный плеск. Ведро коснулось поверхности воды. Теперь осталось только вытащить его. Я взялась за металлическую ручку и тут же отпустила ее. Та оказалась настолько холодной, что я опасалась примерзнуть к ней ненароком. Мысленно сделала себе зарубку, что, помимо всего прочего, нужно купить варежки. Чувствую, никаких денег не хватит, но деваться некуда. Не замерзать же.
– Катерина Семеновна, – послышался знакомый голос, – что вы делаете?
Трамвай жду, хотела ответить, но сдержалась. Слишком устала, чтобы продолжать притворяться и играть в эту безумную игру.
– Попробуйте угадать! У вас есть три попытки.
– Вам воды не хватило? – не поддался на провокацию Владимир. – Вы решили весь дом перемыть?
– Хотелось бы, но, боюсь, мне это не под силу.
Чарторыйский кивнул, отодвинул меня от колодца, всучил бумажный пакет без ручек, довольно-таки тяжелый, и отправил домой без лишних объяснений. Я не стала возмущаться: хочет, пусть помогает, главное, что сейчас он здесь, со мной, а не во дворце.