— А почему вы ее не взяли?
— Да потому что она там на хрен не нужна!
— Ах да, вы говорили, что женились не по любви. Она что, достаточно богата?
— Да не в том дело. Просто моя жена…
— Погодите, — прервала я. — Вы ни разу не назвали ее по имени.
— Ее звали Нина. Мне приходилось звать ее Нинусик. Она меня заставляла так себя называть.
— Давайте же так и будем называть ее впредь. Я имею в виду, по имени, Ниной. А то все жена да жена.
— Так вот. У нас тогда был свой любительский театр, мы все хотели получить известность. А Нина как раз работала в крупном рекламном агентстве. Она могла помочь нам обрести популярность. И я решил сделать «ход конем», жениться на этой жирной стерве.
— Я вижу, вы совсем не любили ее.
— Не то слово! Прости меня, господи! — Светлинский набожно перекрестился. — Царствие ей небесное!
— Продолжайте.
— Короче, театр наш вскоре развалился, но некоторую известность мы приобрести успели. Самое главное, что Нинусик так и не провернула ни одной рекламной акции, пока я не взял на себя брачные обязательства. И тогда она связала меня по рукам и ногам. Договор был составлен столь хитрым образом, что подавать на развод вышло бы себе дороже. Но это всё юридические тонкости, и я думаю, не стоит в них вдаваться.
— Однако все эти обстоятельства наверняка позволяют милиции по-прежнему считать вас подозреваемым номер один. Они наверняка ведь уже в курсе ваших не слишком романтических отношений с Ниной?
— В том-то вся и беда! Об этом знают все, и до милиции эта информация дошла очень быстро. Мне крышка!
— Почему?
— Цереберов обязательно что-нибудь придумает! Знаете, что он мне заявил?
Софья промолчала, потому что не знала.
— Он сказал: «Преступление есть не только деяние, но и недеяние. Почему жену с собой бухать не взял? Оч-чень подозрительно!» Только чудо может меня спасти!
— Какого именно чуда вы ждете?
— Да ничего я не жду. Чудес не бывает! Я в этом не раз на личном опыте убедился. В детстве я мечтал подстеречь Деда Мороза, когда он под елкой подарки оставляет, и заказать ему на следующий год ровно один миллион рублей. С Дедом Морозом так и не встретился. Потом мечтал, чтобы меня захватили в плен ради эксперимента инопланетяне и наградили способностью творить материю из пустоты силой одного только желания. Так ни разу в своей жизни НЛО я и не видел. Когда женился, мечтал об ангеле-хранителе, который избавил бы меня от Нинусика. В конце концов, правда, последняя мечта исполнилась. Но ангел-хранитель ко мне так и не явился. Вместо этого в моей жизни появился черт-обвинитель с оч-чень необычной фамилией Цереберов. Эх-эх-эх… Ангелы-хранители…
Внезапно Софьей Невзоровой овладело жесткое желание взять на себя роль ангела-хранителя и помочь этому человеку. А потому она сказала:
— Считайте, что ангел-хранитель уже с вами! Вы просто еще этого не заметили!
— Где? — гаркнул Владимир и принялся озираться по сторонам, выпучив глаза.
— Здесь. Я имею некоторую практику частного детектива и готова распутать этот клубок от начала до конца.
Глаза Владимира вытаращились еще больше.
— Не может быть!
— Может!
— Но это, наверное, безумно дорого!
— Да нет. Мне просто интересно. Разумеется, расходы на расследование вам оплатить придется, но так… Конечно же, если в случае успешного завершения дела вы пожертвуете мне маленькое вознаграждение, я не буду против. Но повторяю, все это не обязательно. Я готова сыграть роль вашего ангела-хранителя.
— Силы небесные! — воздел руки к потолку Светлинский. Потом он задал конкретный вопрос: — Когда вы думаете приступить к расследованию?
— Прямо сегодня.
В этот момент появилась Люда.
— Соня! Я тебя обыскалась!
Софья вспомнила о братской любви и Атмане и сказала бывшей коллеге:
— Ты извини меня, что так все получилось…
— Я поговорила с Виктором Андреевичем. Он готов тебя простить!
— Люда, я уже нашла работу.
— Ты разговаривала с директором, пока я бегала в бухгалтерию?
— Нет. Я нашла работу в другом месте.
— Как в другом месте? В другом театре, хочешь сказать?
Софья слегка улыбнулась.
— Можно сказать и так. Я буду сотрудничать с этим человеком, — она кивнула на Светлинского.
— Он тоже ушел в другой театр?
— Можно сказать и так, — загадочно повторил Сонины слова Владимир.
— Ничего не понимаю! Ничего не понимаю! — затрещала, словно сорока, Люда. — Сонечка, объяснишь ты мне наконец, что тут происходит?
Светлинский посмотрел на часы, нахмурился и поднялся.