— Ты актриса или монашка? Работай!
Рози очень хотела однажды стать актрисой. С самого детства мечтала, поэтому играла в школьных спектаклях фей и заучивала монологи из Шекспировских пьес. Идея попробовать себя в почти настоящем фильме казалась ей заманчивой и многообещающей, но происходившее вокруг пока все больше напоминало преступную операцию. И нарушение ее личных границ оказалось только первым из совершенных в этот вечер преступлений.
— Иди-иди! — зловеще зашептал Гриффин. — Снимаем!
«Потом отобью ему руки», — решила Рози, потому что больше медлить было нельзя. По сценарию ее героиня заканчивала работу поздно — в больнице к этому времени оставался только дежурный персонал. Пока в коридоре никто не появился, нужно было успеть снять, как она идет к выходу…
— От бедра! — донеслось сзади, и Рози с раздражением выровняла походку.
Вряд ли в конце смены настоящая медсестра могла двигаться, как модель, но настоящая медсестра и чулков на работе не носила. И униформа ее вряд ли напоминала наряд девушки по вызову…
Они сняли эту сцену, потом запихнули Рози в лифт, где ей пришлось остаться наедине с незнакомым парнем, который выступал у них за оператора. У него были темные волосы, которые он прятал под шапкой, и неожиданно тонкие пальцы.
— Веселый вечерок, да? — неловко улыбнулась она, но парень даже не оторвался от экрана камеры.
— Давай еще раз на третий, а потом нажми на подезмный этаж, — только и сказал он. — Не поворачивайся.
Они сняли ее у стойки регистрации, когда Гриффин заговаривал зубы администратору, а потом ими заинтересовался охранник, и спасаться пришлось бегством. Рози едва не навернулась со своих каблуков – от позорного ареста ее спасла только рука более проворного Кобба.
— Круто получилось, да?
Рози второй раз за вечер захотелось врезать Гриффину, но она опять решила повременить, памятуя, что сама подписалась на это сумасшедшее приключение.
«На съемки», — сказала она себе, одергивая короткий подол и запоздало вспоминая, что плащ оставила в палате у Рича. Тяжела жизнь начинающей актрисы, которая всегда представляла себя Джульеттой…
Водительские права и машина были только у безымянного оператора, поэтому, когда первый день съемок отметили в ближайшей кафешке, он один остался трезвым. Это спасло Рози от пьяной компании Гриффина и Кобба, которые порывались ее проводить. В другом положении она никогда не села бы в машину к незнакомцу, но альтернатива выглядела еще хуже, и Рози, чуть унявшая бокалом пива дрожь от пережитого, залезла на переднее сидение.
— Мы так и не познакомились, — сказала она, пытаясь быть хоть немного дружелюбной. — Меня зовут Рози, а тебя как? Тихоня-оператор?
Кажется, пиво все-таки было лишним.
— Коуди Вуд, — без тени улыбки сказал парень. — И часто ты подрабатываешь развратной медсестричкой?
— Однажды я сыграю в по-настоящему классном фильме, и ты станешь кусать локти от того, что не попросил у меня сейчас автограф.
— М-м, на этот случай я приберегу для себя сегодняшнюю запись.
— Эй, это просто первый шаг, неужели не понимаешь? Все с чего-то начинают. Тебе сколько лет?
— Двадцать восемь.
— И ты до сих пор носишься с камерой за какими-то придурками? Ты мог бы работать в офисе или играть на бирже. Вот, что я называю, упущенный шанс.
— А ты свой шанс, значит, не упустила.
— Я сыграю эту медсестру так, что люди потом будут плакать.
— Твоего лица все равно не будет видно — это же документальный фильм для ютуб-канала, на котором и пары сотен подписчиков не наберется.
Всего пара сотен? Твою ж… Тем не менее Рози упрямо заявила:
— Для настоящей актрисы это пустяки.
— С такими-то ногами, конечно…
***
Тизер, который появился в сети к обеду, вызвал у Рози только одно желание — упасть лицом в подушку и орать, пока не закончится воздух в легких. Она плохо представляла, что планировалось в итоге снять: все-таки она училась на актрису, а не на режиссера, — но увиденный итог вчерашнего дефиле был ошеломительно отвратен. История Башмачника, которая будоражила СМИ, когда Рози еще в куклы играла, выглядела как реклама порнушки с намеком на детектив. Наверняка Гриффин и Кобб считали, что это поднимет интерес к их каналу…
«Хорошо, — сказала себе Рози, когда немного успокоилась. — Моего лица все равно не будет видно…»
Но на очередную съемку собиралась через силу.