— Вода и пища, все свежее и не отравленное, — сказал он.
— Откуда? — Элисса с подозрением смотрела на фрукты. — Грабежи?
— Нет. В деревню наверху пришли храмовники. Оскверненные храмовники, — добавил Архитектор. — Они вырезали всех жителей. Потом пришли маги и убили храмовников. Умерли сами. Мертвецам пища не нужна, а мои дети не так уж разборчивы в еде.
Андерс отвернулся от подноса, сжав ладонь в кулак.
— Благодарим вас, — сказала Элисса, следя за ним. — Вы не могли бы…
— Конечно. Отдыхайте. Идем, — Архитектор положил руку на плечо Уты, и та бросила на него короткий взгляд — у Элиссы защемило сердце, столько в нем было нежности и любви. Дождавшись, пока их шаги стихнут, Элисса повернулась к Андерсу.
— Что случилось?
— Ничего.
— Ты не будешь есть то, что притащили порождения тьмы? — уточнила она. Андерс вновь уткнулся лицом в колени.
— Это из-за меня. Маги, храмовники, все эти смерти — это все моя вина.
Элисса помолчала, а затем кашлянула.
— А может, ты еще Арлатан разрушил? Андрасте сжег? Пробудил первого Архидемона, осквернил Золотой Город? Андерс… прости, но я сейчас скажу то, что тебе не понравится. Ты виновен в том, что взорвал кирквольскую церковь. Это факт. В том, что случилось во время последнего собрания магов твоей вины нет — это не ты притащил туда Искателей Истины. В том, что радикально настроенные маги решили, что хаос — это отличный повод воспользоваться магией крови и призвать кучу демонов, ты не виноват. Конклав ведь не твоих рук дело, а? — с шутливым подозрением спросила она, и Андерс, издав короткий смешок, ответил:
— Я этого не делал.
— Вот и все. Не надо брать на себя больше, чем есть на самом деле. Не будь тебя, так последней каплей бы стало что-то другое, одних историй про Белый Шпиль хватило бы. Положение магов и отношение к ним уже давно надо было пересматривать, но Церковь и храмовники каждый раз отмахивались. Ну вот и дожали до взрыва. Поэтому давай-ка сядь и поешь что-нибудь, потому что на тебя уже смотреть страшно, ты скоро за своим посохом спрячешься.
Андерс, тяжело вздохнув, протянул руку и взял лепешку. Элисса практически насильно впихнула в него кусок мяса и сама набросилась на еду. Прожевав кусок, она вытянула ногу и повертела ей из стороны в сторону.
— Хочешь я скажу действительно хорошую новость?
— Удиви меня, — Андерс с интересом взглянул на нее.
— Паук был НЕ ядовитым.
— Возблагодарим же Создателя за маленькие радости.
Когда Архитектор вернулся, Элисса с готовностью протянула ему руку. Архитектор задумчиво посмотрел на ее запястье и спросил:
— Вас не затруднит закатать рукав? Проще взять кровь из вены у локтя.
— То есть, парой капель из пальца дело не обойдется? — обреченно пробормотала Элисса, расшнуровывая нарукавник. Укол заставил ее зашипеть и, чтобы отвлечься от неприятных ощущений, она принялась рассматривать устройство в руках Архитектора: продолговатая стеклянная колба с поршнем и острой иглой.
— Любопытная вещь, — сказала она, кивнув подбородком.
— Шприц, — вместо Архитектора ответил Андерс. — Я видел похожие чертежи еще в Башне, среди книг о целительстве.
— Все верно. Я заберу у вас немного крови. Это гораздо эффективней, чем резать плоть ножом.
Элисса кивнула. В ушах постепенно нарастал шум, воздух становился вязким и липким. Архитектор, заметив это, вытащил иглу и протянул ей чистый бинт, остро пахнущий эльфийским корнем. Следующим был Андерс, и Элисса отметила, что шприц был другим.
— Вы уже знаете, куда отправитесь? — Архитектор забрал вторую колбу. Андерс жестом отказался от бинта и залечил место укола магией, после чего, не глядя, коснулся руки самой Элиссы. Неприятное пощипывание на сгибе локтя пропало.
— Мне нужно попасть на Пик Солдата.
Архитектор кивнул.
— Да, я знаю, как туда добраться… Отдохните немного, вас отведет Многорукий.
Элиссу передернуло, но выбирать не приходилось. Она поднялась на ноги и пару мгновений постояла, борясь с головокружением. Медленно обошла комнату, разглядывая необычные факелы: огонь, горевший в них, не давал тепла, да и света от него было немного.
— Это завесный огонь, — сказал Андерс, следя за ней. — Я о таком только читал. Между прочим, все знания о нем запрещены Церковью.
— Странно. Он же безопасный. — Элисса провела ладонью над язычками пламени. — И не жжется.