Андерс вымученно улыбнулся и залпом проглотил кровь. Скривившись, он плюхнулся на пол рядом с Элиссой. Она конечно хотела спросить про тазик, но вместо этого погладила по спине. Спустя пару минут он поднял голову, глядя на нее счастливыми и удивленными глазами, которые горели, словно два янтарных солнца:
— Я его не слышу! Наконец-то!
— Ура, — подытожила Элисса, поспешно отворачиваясь. Глупо, глупо опять ворошить прошлое. Посмеяться вместе, обняться — это можно, это ведь вполне дружеское участие. А вновь привязываться, чтобы потом с кровью выдирать из сердца… Хватит. Она поднялась на ноги, хлопнув себя по бедрам.
— Так. Нужно отправить уже готовое зелье в Башню Бдения.
— Тогда уж и тем орлейским стражам, — проскрипел Авернус, вытаскивая коробку с пустыми сосудами.
— Это само собой, — кивнула Элисса, мысленно прикидывая путь.
— Идти проще через Убежище, — добавил Авернус. — Там твоя приятельница — та рыжая церковница-бард. Да и вообще, неплохо было бы заручиться подмогой Инквизиции.
— Лелиана в Инквизиции? — удивилась Элисса. Авернус кивнул.
— Отлично, тогда собираемся и…
Авернус скрипуче засмеялся.
— Командор, я понимаю, тебе вожжа под доспехи попала, но куда ты собираешься выдвигаться? Дело к вечеру, до тракта под таким снегопадом вы доберетесь за полночь… если ноги не переломаете.
Элисса осеклась и со вздохом признала его правоту. И вправду, лучше переночевать в тепле, да и вымыться, наконец-то. Опять же, стоило найти Андерсу что-то потеплее его мантии.
— Кто первый в купальни? — деловито спросила она, и Андерс закатил глаза.
— Дамы вперед, разумеется.
— Вы так любезны, сер Андерс! — она изобразила реверанс, расправив невидимую юбку и маг шутливо поклонился в ответ.
— Как я мог ответить иначе, леди Кусланд…
— Идите вы уже отсюда, — проворчал Авернус. — Мешаете старому больному человеку… Мебель не ломать!
Горячая ванна определенно творила чудеса. Элисса почувствовала себя гораздо лучше, да и будущее представлялось не таким уж мрачным. Она вернулась в гостевые покои и с улыбкой отметила, что кровать заменили. Она уселась на вторую постель и подперла голову кулаком. Выходить надо будет с рассветом, а значит, подъем будет ранним. Взять лошадей, пополнить запас воды и сухарей: до Убежища отсюда — две-три недели пути, и не факт, что по пути попадется таверна или хотя бы гостеприимный хозяин, согласный пустить усталого путника переночевать. Значит, еще одеяла, запасная одежда…
— О чем думаете, командор? — она вздрогнула от неожиданности и обернулась. Андерс, отмытый и избавившийся от бороды, улыбаясь, стоял возле камина, пытаясь расчесать волосы пальцами. Рубашка, натянутая на мокрое тело, облепила его, как вторая кожа, и Элисса насмешливо подумала, что он сейчас выглядит как иллюстрация к какому-нибудь любовному роману, из тех, про которые «Распутная Вдова» пишет: «трепещет пять платочков из пяти».
— Составляю список вещей, которые точно стоит взять с собой.
— Я в этом списке есть? — спросил он, поворачиваясь к огню спиной.
— Я думала, ты в Башню отправишься, — удивилась Элисса. Андерс замотал головой, сведя на нет попытку привести свои волосы в приличный вид.
— Если не против, я бы хотел с тобой.
— Не против, конечно. Всегда хорошо, когда есть товарищ за спиной.
Она слезла с кровати и задумчиво огляделась.
— Не знаю, как ты, а я спать не хочу. Поэтому предлагаю… — она подошла к шкафу и пошарила на полке, с победным возгласом подняв колоду карт. — Предлагаю партию в «Порочную добродетель»
Андерс застонал.
— Да ты издеваешься. Я отвратительно играю.
— Вот именно поэтому и предлагаю, я тоже не великий игрок, — Элисса показала ему язык и помахала картами. — Давай. Проигравший приносит победителю пирожок с кухни.
— Ясно, так бы и сказала, что хочешь есть.
— Не хочу, это исключительно ради интереса.
Они уселись на пол и Элисса со зловещим смехом раздала карты. Исход был предопределен с самого начала. Пламя в камине уже догорало, за окнами крепости стояла темень, но Андерс упрямо собирал «хорошую руку» из песен.
— Все, вскрываемся, — Элисса, подавив зевок, выложила свои карты: три рыцаря и два кинжала. Андерс, расхохотался и показал свои: четыре песни и один рыцарь.
— Этот день настал! Ха, видел бы меня Варрик… Ты же не поддавалась мне, эй?
— Делать мне больше нечего! — уязвлено ответила Элисса. — Ладно, я проиграла, иду за пирожками.
Она попыталась встать на ноги — те затекли от неудобной позы и теперь от колена и ниже их словно кололо иглами.