– Нет.
– Что «нет»?
– Я поеду одна, учитель... Не отговаривайте меня. Вы и так слишком много сделали для меня. И Герта тоже останется здесь.
– Милая моя, ты шутишь!
– Вовсе нет, – я постаралась покачать головой как можно мягче, но боюсь, вряд ли это получилось у меня так, как я бы того хотела. – Я должна проделать этот путь одна, дорогой учитель. Просто потому, – я запнулась, слишком уж пафосным казалось то, что я хотела сказать, и все же я этот сказала, – просто потому, что это мой путь. А Герта останется здесь, в безопасности... или там, где сочтет нужным.
– Принцесса, – я вздрогнула, когда старая няня дрожащим голосом выговорила это слово. Она была первой, кто так назвал меня, и в ее голосе было столько боли, что с тех пор я всегда испытывала к этому титулу какую-то смутную неприязнь. – Позвольте мне...
– Герта, прекратите немедленно! – я прижалась губами к ее увядшим щекам, таким любимым. – Никогда больше не называйте меня так! Даже если все, о чем говорил Берос, правда... даже и тогда перед вами всего лишь бастард, незаконнорожденный, нежеланный ребенок!
– Моя любимая малышка... – Герта, не стесняясь, плакала. – Незаконнорожденный, быть может, но не нежеланный! Видят боги, если бы не Урсула...
– Не будем об этом, – я вновь поцеловала ее. – Я никогда не забуду все, что вы сделали для меня... Вы были моим ангелом-хранителем, Герта, если только судьба позволит, я буду вашим. Ну а если не позволит, – я мрачно улыбнулась, – все равно буду. У меня к ней уже солидный счет.
Берос покачал головой.
– С тяжелым сердцем я провожу тебя в путь, Корделия. Если бы ты не была так неопытна и если бы я мог дать тебе лучшее образование...
– Быть может, я и неопытна, учитель, и образование мое далеко от совершенства, однако во мне очень много энергии и еще больше желания жить... Ну и конечно, конечно, – поспешно прибавила я, видя, как он морщится, – я буду чертовски осторожна, вот увидите!
Что оставалось делать несчастному наставнику? Только еще раз протереть очки.
Так проходил день моего восемнадцатилетия. Абсолютно точно, это был самый насыщенный день рождения в моей жизни.
Глава третья. Я принимаю решение
Когда все наконец наговорились и наплакались, и намечтались, я отправилась к себе, под самую крышу башни.
Была ли я потрясена, испугана? Потрясена – да, испугана – нет.
Все же главным чувством, если не считать изумления, охватившего меня, была радость.
То, о чем я уже и не мечтала, оказалось правдой! Мой отец был жив... возможно, жива мать.
Мама.
Женщина с моим лицом и руками, как лилии... Я никогда не видела ее изображений. Была ли она похожа на образ, посещавший меня во сне?
Я запрещала себе думать о том, признал ли бы меня отец, знай он о моем существовании. В любом случае надеяться на это не приходилось – мне ясно дали понять, что Урсула сделала бы все, чтобы меня уничтожить. Берос настаивал на том, чтобы я сидела тихо, как мышка, и пока я не собиралась поступать иначе.
Пока.
Но как же странно, как странно обнаружить в восемнадцать лет, что у тебя есть смертельный враг, враг, от которого ты спасся только чудом! Твоя мачеха, твоя родная тетка!..
«Убийца твоей матери», – сказал внутренний голос. Я яростно замотала головой.
Нет. В это я поверю, лишь увидев ее могилу.
А пока...
Если понадобится, я всю жизнь буду искать ее, искать, пока не найду...
Тогда я впервые за этот день заплакала, но это была слабость, и она длилась недолго.
Ком путаных мыслей теснился в моей голове, и противоречивые желания раздирали мое сердце. То безудержная радость охватывала меня, то черный гнев, то мне казалось, что я должна увидеть отца и тут же исчезнуть из Кайны и ее судьбы, то, что всю себя я должна отдать только одной цели – мести...