Они вышли из своей маленькой башни, пересекли двор и оказались в темном здании собственно замка. Здесь не горело ни единого факела - возможно, из экономии, а может быть, с целью поддержания дисциплины, чтобы братья с наступлением ночи не выходили из спален. По пути процессии попалось такое количество ступеней и углов, что даже человек, знающий дорогу, не осмелился бы войти в коридор без факела. Джулианна уже не понимала, где они находятся, и благодарно сжала руку Элизанды, идя вслед за ярким пламенем факела Маррона, в колеблющейся тени его спины и изредка поворачивающейся головы. Его лицо казалось в свете факела размытым белым пятном; убедившись, что девушки идут следом, он отворачивался и смотрел вперед.
Наконец они подошли к высокой двустворчатой двери, распахнутой наполовину. Из-за двери виднелся мерцающий желтый свет и доносился приглушенный говор вперемешку со смехом. Тут Маррон воткнул факел в кольцо на стене и жестом предложил девушкам войти.
- Нет уж, мы пойдем за тобой, Маррон, - хихикнула Джулианна. - Там, наверное, полно народу, так что тебе придется отыскать для нас сьера Антона. Я вовсе не хочу проталкиваться сквозь толпу незнакомых мужчин.
- Госпоже не придется проталкиваться...
- Хочешь сказать, что этим займешься ты? - встряла Элизанда. - Сомневаюсь, Маррон. Достоинство гостей хозяина распространяется и на его оруженосца. По правилам приличия мадемуазель Джулианне очистят путь - и тебе вместе с ней, можешь поверить.
"Другими словами, - ехидно подумала Джулианна, обменявшись с подругой понимающим взглядом, - рыцари расступятся перед нами с не меньшей охотой, чем братья, но по другим причинам".
Хорошо воспитанный мужчина поклонится и уступит дорогу даме исключительно из вежливости; хорошо осведомленный сделает то же самое, зная, что к нему приближается дочь королевской тени, из опасения, что некоторые свойства, приписываемые слухами самому загадочному лицу королевства, могут быть унаследованы его дочерью; и наконец, любой мужчина из Элесси - а эта страна лежит совсем недалеко от Рока, и ее дети наверняка найдутся тут - будет ревниво защищать честь Джулианны. Это могло бы привести к некоторым трудностям для д'Эскриве, хотя уж он-то, подумала Джулианна, без труда защитит и ее честь, и свою собственную.
Маррона, похоже, их доводы не убедили, но ему, видимо, вообще не хотелось входить в двери ни первым, ни последним. Наверное, ему хотелось одного - лечь в постель и выспаться. А так он был одет не по правилам, находился не там, где ему полагалось, и не в том положении, чтобы братья или оруженосцы стали расступаться перед ним, Джулианна пожалела Маррона, но, впрочем, он был еще молод - оправится. В конце концов, сегодня его кормили мясным бульоном.
Она ждала; убедившись в твердости ее намерений, Маррон поклонился и первым вошел в двери.
В зале находились люди, никогда прежде не виденные Джулианной: несколько десятков, если не сотня рыцарей в белом. Они стояли группами у колонн и у стен, сидели, лениво развалившись на скамьях и на столах, переговаривались, болтали, кричали и жестикулировали, подвергая ежеминутной опасности слуг и оруженосцев, сновавших между ними с кувшинами, наполненными и пустыми. От Маррона не было никакого толку; он не лучше девушек знал, где искать своего хозяина в этой суматохе. Д'Эскриве должен был сам заметить их - но тогда д'Эскриве следовало ожидать их у двери, а до этого он явно не додумался.