Альтер поднялся с места и пошел вниз. Я услышал, как на первом этаже перевернулся стол и как застучали сапоги по упавшей двери.
— Ему никогда не понять меня, а мне никогда не понять его, — сказала Элен, — И так и должно быть. Иначе бы это называли магией, а не то, что умею я.
Эри протянула мне серебряную брошь, утирая слезы рукавом голубенькой рубашечки.
— Не забирайте сестренку, — попросила она, но не жалостливо, — У всех здесь есть друзья и родные, а у меня все это время никого не было…
Я взял рыжую девочку за руку:
— Я обещаю, что мы не заберем Элен, если ответишь мне на два вопроса. Договорились?
— Что за вопросы, Крау?
— Все нормально, Элен. Самые безобидные, — я вновь обратился к Эри, — Скажи мне, как давно вы все здесь?
— Около полугода. Я так думаю…
Примерно столько же, сколько и мы.
— Хорошо, спасибо. Теперь еще один. Живет ли здесь высокий дядя с каштановыми волосами и в черном балахоне?
— Я таких не знаю. Хотя сегодня видела похожего…
— Ясно, спасибо, — я пригрозил ей пальцем, — Так, защищай свою глупую старшую сестренку! Обещаешь мне?
Эри хихикнула:
— Обещаю!
Я улыбнулся. Что же, по крайней мере, я что-то узнал. Рондо, судя по всему, был не против уйти без Элен. У него всегда было свое отличное мнение на любой вопрос. Позже обязательно поинтересуюсь у него, почему ему так плевать. Ни слова я больше не сказал Элен. Во мне засела жуткая обида, сродни предательству. В спине у меня не торчал кинжал, но в сердце, пожалуй, был именно он.
Мы нашли Альтера в добром здравии у входа. Казалось, он никогда не знал такую женщину, как Эленмер. Вот и славно. Осталось только обрадовать Вивай, что больше у нее нет конкурентов. Где она, к слову? Стояла уже глубокая ночь, большинство людей отдыхало в своих домах, пока какая-то часть продолжала пить и гулять. Я решил сам поискать ее, оставив Альтера и Рондо собирать вещи. Раз у нас была такая возможность, нужно было взять с собой как можно больше даров, оставленных Смертью этим несчастным людям на краю мироздания.
Под вывеской «Всего понемногу» стояла с грустным видом девушка. Я сразу узнал в ней родственницу Рондо. Это она нашла его ранее, и именно ее он убил много лет назад. Красива, как апрель… или май.
— Вы же друг Рондо? Верно? Я видела вас вместе… — голосок тонкий-тонкий, почти воздушный.
— Верно.
— Не могли бы вы ему кое-что передать? — девушка протянула мне свернутую записку, обмотанную серебряной цепью с кулоном в форме звезды. — Но только не сейчас… Когда будете далеко отсюда.
— Почему же, леди, вы сами не сделаете этого? И почему нужно сделать это позже? — я вытащил из ее крепкой хватки записку и кулон.
— Здесь нет никакого дурного помысла, я просто хочу, чтобы успокоилась его душа, — девушка сложила руки в молитве, а в глазах ее белели черные бусинки, — Если он прочтет письмо сейчас, то наверняка захочет остаться. Я не хочу удерживать его. Я верю, что он обретет счастье, если продолжит путь.
— А что с ним бы случилось, если бы он остался?
— Я не знаю… мы живем здесь уже давно и не задаемся лишними вопросами. Просто радуемся тому, что у наших жизней появилось продолжение.
— Ясно. Я передам. Спасибо.
Она поклонилась мне. Все время за нами наблюдал из-за угла какой-то паренек. Наверняка тот самый ни в чем неповинный ухажер, которого казнили вместо Рондо.
Опросив половину деревни, я смог разузнать, где засела со своей родней чертовка Вивай. Дом этот был самым роскошный в деревне, что в который раз подтвердило мои догадки о происхождении нашей неритки. Фасад был украшен кустящимися люпинами, а на подоконниках цвели фиалки. И тут я сообразил кое-что. Я вернулся назад и прикупил у центрального перекрестка цветов у спящей торговки. Взял корзинку с фиолетовыми гортензиями и положил вместо нее свою серебряную цепочку, которую нашел в доме снов.
Если придется ее уговаривать, делать это стоит по-кавалерски. Девушка не видела своих родителей много лет. Из-за их внезапной кончины она страдала долгие годы и лелеяла в колыбели сознания мечту о мести. Готова ли она отказаться от того, к чему стремилась всю жизнь, когда к ней вернется отнятое судьбой? Я бы отказался. Принципы, устои, постулаты, обещания, надежды, вера — все эти вещи просто наша выдумка. Взяв эти цветы, я положил на их место серебро. Просто забрать то, что тебе нужно — все равно, что обокрасть мертвеца. На войне нам часто представлялась ситуация так поступить. Но ни я, ни мой отряд не делали этого. Возможно, кто-то бы мог прожить чуть дольше, если бы не мой принцип, если бы не моя сделка с совестью. Сейчас же все просто. Мне нужны цветы, но не нужно серебро. Вот и нет никаких проблем… Если только торговка жива. А ведь она мертва! Мертва и все тут! Получается, прежде чем забрать у мертвеца тельняшку, я сунул ему горсть монет. Какой ему прок от этих монет? Тем более, что я почти уверен, что все здесь скоро…