Она настолько сосредоточилась на собственных новых ощущениях, что не заметила, как Майнрокс слегка оттолкнул Зэйлу.
— Хватит! Все равно никакого толку…
— Рэй, я же старалась! Мне очень хочется тебе помочь. Чтобы все стало как раньше…
— Не подлизывайся.
— Неужели тебе не было приятно?
— Оставь меня в покое.
— Хочешь, всё-таки уговорю нашу гостью попробовать? Она с таким удовольствием рассматривала тебя. И сейчас глаз оторвать не может.
Зэйла усмехнулась, а Джейн почувствовала как краснеет. Сейчас бы ей поскорее подняться из-за стола и выйти из столовой. Не будут же они удерживать ее силой? Судя по поведению хозяина Башни и его подружки-феи они не намерены действовать грубо. Явно настроены на то, чтобы хитрить, соблазнять, уговаривать… Джейн уже собиралась выбрать подходящий момент, чтобы избавиться от навязчивого зрелища, когда на ее плечи легли чьи-то руки. И эти руки были мужскими.
— Раз вы такая скромница, что не желаете присоединиться к нам… может, стоит принять отдельного партнёра? — сказала Зэйла. — А мы с Рэем вами полюбуемся.
Глава 7
Джейн вздрогнула от неожиданности и попыталась встать. Однако сильные руки не позволили это сделать, всего лишь слегка надавив на плечи.
— Отпустите меня!
— Не волнуйтесь, милая Джейн, — проворковала Зэйла. — Никто не собирается вас заставлять… Все совершенно добровольно. Но… вы ведь и сами уже не хотите уйти отсюда. Не так ли?
Руки того, кто находился сейчас за спинкой кресла Джейн, скользнули ниже, к ее груди. Кончики пальцев осторожно коснулись кожи чуть повыше глубокого выреза. Как бы сейчас Джейн хотелось оказаться одетой в самое скромное, самое закрытое платье! Она была бы рада одежде монахини, закрывающей даже шею. Однако ничего не поделаешь, на ней по-прежнему было вечернее платье с декольте, в котором она накануне ездила в театр. А незнакомец, стоявший позади, потихоньку отодвинул кружево и проник под ткань платья, за корсаж. Очевидно, он легко ориентировался в дамском белье и уж конечно не отличался сдержанностью и скромностью. Обе руки — горячие и сильные — обхватили грудь Джейн. Настойчиво ласкали, щекотали соски. Джейн уже не старалась высвободиться и даже не пыталась обернуться, чтобы понять, кто сейчас забавляется с ней, лишив всякой способности к сопротивлению. Да ещё и на глазах Майнрокса и Зэйлы! Она чувствовала, как соски становятся тверже, как внизу живота происходит что-то странное, а все тело охватывает сладкая истома. Такая же сладкая как цветочное молоко…
— Вы что-то мне подмешали?! — выдохнула она из последних сил. — Какая подлость!
— В этом нет ничего подлого и коварного, дорогая, — мурлыкнула Зэйла. — И ничего опасного. Всего лишь испытанное средство для пробуждения вашей чувственности, которая до сих пор дремала. Пора выпустить свои желания наружу. Вы же не хотите сопротивляться? Вам хорошо и приятно… Так зачем сердиться на нас? И зачем себя сдерживать? Расслабьтесь и позвольте Лэнсу доставить вам удовольствие.
— Доброе утро, госпожа Джейн, — послышался вкрадчивый мужской голос. — Надеюсь, вы уже отдохнули после вчерашних неприятностей? Рад снова встретиться с вами.
Джейн всё-таки обернулась и узнала управляющего, который вчера распекал того человека, который привел ее в башню. Однако теперь у господина управляющего было превосходное настроение, он прямо-таки лучезарно улыбался. В дневном свете можно было рассмотреть его по всех подробностях. Действительно красивый мужчина, лет тридцати, с правильными чертами лица, чувственным ртом и длинными золотистыми волосами, которые щекотали шею и обнаженные плечи Джейн. А теперь руки Лэнса втиснулись между спиной Джейн и спинкой кресла. Чуть наклонили девушку вперёд и принялись неторопливо и умело расстегивать застежку платья.
Вот уже шелковая ткань соскользнула к талии, а тело Джейн освободилось не только от корсажа, но и от сорочки. Джейн не совсем четко осознавала, что происходит. То есть ясно было одно: ее бесцеремонно раздевает посторонний мужчина… А ещё запускает пальцы в ее волосы, горячее дыхание обжигает ей затылок, аметистовые заколки падают на колени и на пол. Но… такое чувство, словно это творится не с ней, а с другой… очень похожей на нее… копией… девушкой с растрепавшимися светлыми локонами, залитыми ярким румянцем щеками, приоткрытыми влажными губами… девушкой, нежную грудь которой ласкает и целует мужчина… да, посторонний, совершенно чужой… однако она не в состоянии сопротивляться… теперь он уже покрывает частыми поцелуями ее голый живот, потом снова чуть наклоняет ее и целует плечи, лопатки, щекочет языком кожу… вот снова ласкает соски, которые словно набухают под его горячим языком… а девушке не хочется, чтобы все это прекратилось… ей даже не стыдно, хотя ещё двое посторонних смотрят на нее… она стонет, часто-часто дышит, поворачивается так, чтобы мужчине было удобней ее ласкать… Нет, это не Джейн, сама Джейн ни за что не повела бы себя так. Она даже не позволила бы прикоснуться к себе… Джейн лишь наблюдает за эти со стороны, будто в театре. Так было бы проще думать. И всё-таки действительность была именно такова. Джейн поняла, что ещё немного, и она начнет отвечать на ласки Лэнса, сама приникнет к его губам. Неужели она потеряла всякий стыд и так низко пала? Это было слишком, слишком… Нельзя позволять себе ничего подобного. Она из последних сил простонала: