— Славочка, поговори, на тебя вся надежда. Такие беды на наш народ! Господи, почему же именно на нас всегда происходят гонения. Вся наша история — это сплошные преследования и ужасы. Чем мы так не угодили другим? Почему гои всегда ополчаются на нас?
«Может, потому что вы называете их гоями?» — мысленно хмыкнул Слава, но вслух, разумеется, ничего не сказал.
— Слава, ты поговори с людьми там, наверху. У нас уже стали ходить слухи, что опять будут репрессии на евреев и возможно даже погромы!
— Мама, ну какие погромы? Мы же не в древние времена живём. Успокойся, никаких погромов не будет, — Слава поспешил утешить маму и сделал это вполне искренне.
Ни в какие погромы он не верил. Их новый Верховный, этот стеснительный слизняк в вечных очках, Ставицкий или Андреев, судя по обрывкам информации, которую Славе удалось собрать, был, конечно тот ещё псих, помешанный на чистоте рода и собирающийся вернуть всё так, как было до мятежа Ровшица, но погромы? Нет, погромы — это, разумеется, перебор.
— Всё равно Славочка, ты поговори. И насчёт дяди Мони тоже. Бедная Сима!
— Обязательно поговорю, мама. Ты только успокойся. Тебе нельзя волноваться. Всё будет хорошо, — Слава решительно поднялся из-за стола. — Спасибо, было потрясающе вкусно, я бы с удовольствием посидел с вами ещё, но мне пора. Рахиль, я очень счастлив с вами познакомиться. Очень! Я сражён наповал вашей красотой.
Он обаятельно улыбнулся, поцеловал ошалевшей Рахили её цыплячью лапку, чмокнул в щёку недовольную маму и поспешил покинуть родительский дом. Время уже действительно поджимало, а надо было ещё пройти через весь этаж к южному входу, где дежурили свои люди: только там у Славы была возможность выйти отсюда незамеченным.
Слава намеренно выбирал окольные пути, чтобы как можно меньше встретить по дороге людей. К счастью, полковник Долинин времени даром не терял. За неделю он умудрился негласно перетянуть на свою сторону если не половину армии, то весьма значительную её часть. И даже сделать так, что на всех южных КПП всегда находились свои, подконтрольные Долинину ребята. Они вообще очень много сделали — и сам полковник, пользовавшийся в армии гораздо большим авторитетом, чем этот новоиспечённый генерал Рябинин, и Слава, восстановивший кое-какие связи наверху и в своём секторе, благодаря чему они получали нужную им информацию, и даже Алина, его Алинка, работавшая в административном управлении, оказалась им очень полезной. Фактически, у них всё было готово для контрпереворота. Или почти всё. Оставалось только решить проблемы с оружием, выйти на Савельева, заблокированного внизу, и, что тоже очень важно, вывести из-под удара его дочь, которую Верховный взял в заложники и держал в Савельевской квартире под неусыпной охраной. Вот как раз эту-то проблему они и собрались сейчас решать. Полковник сказал вчера, что сегодня познакомит его с человеком, который поможет им провернуть похищение девочки.
У тайной квартиры Долинина, на сто двадцать пятом этаже, Слава притормозил, привычно оглянулся, проверяя нет ли лишних свидетелей. К счастью место полковник себе выбрал тихое, тут и вечерами было немноголюдно — в этом жилом отсеке все квартиры, за исключением той, где обосновался полковник, пустовали, но бережёного бог бережёт. В общем коридоре мелькнули какие-то тени, Слава слегка напрягся, вжался в стену, готовый в любую минуту дать дёру, постоял так ещё пар минут и, только убедившись, что тревога ложная, тихо постучал условленным стуком.
Дверь отворилась почти сразу, и Долинин пропустил Славу внутрь.
В комнате рядом со столом, на котором была разложена схема Башни с пометками полковника, стоял невысокий полный мужичок, который тут же обернулся, едва Слава вошёл, и уставился на него весёлым прищуренным взглядом. Мужичок, хоть и был в форме, но на военного походил мало. Не было в нём ни армейской выправки Долинина, ни бравой осанки Долининских ребят, которые периодически промелькивали в этой квартире. Маленький, круглый, он скорее походил на какого-нибудь завхоза мелким складом, с простоватым лицом русского мужика из старинных народных сказок. Хотя тут Слава не обольщался: за такой простодушной и на первый взгляд глуповатой внешностью может скрываться недюжинная смекалка и хитрость, да и вообще, если уж говорить начистоту, по хитрости мало кто может равняться с простым русским мужиком.
— Знакомьтесь, — сказал Долинин. — Это Слава Дорохов, помощник Величко. А это — майор Бублик. Это благодаря ему у нас на всех южных КПП свои люди.
Дорохов с трудом сдержал смех, когда полковник назвал фамилию майора. Надо же, с такой внешностью — и Бублик. Нарочно не придумаешь. Майор протянул Славе руку, пряча усмешку, видимо, хорошо понимал, какую реакцию вызывает его фамилия.