— Арним, выгуляй его, иначе он весь вечер ныть будет.
— Ты совсем ошалел? — секунду назад полный решимости отстаивать сидячее положение, сейчас Иса уже стоял на ногах. Его возмущение имело превосходный подъемный потенциал, так что вскочил он резко и бессознательно. Под острыми скулами заходили желваки, а руки инстинктивно сжались в кулак.
— Во-во, точно, собака визгливая. Агрессия непродуктивна, — беспечным тоном язвил Спектр, перехватывая запястья Исы, который со злости попытался его ударить.
— Рот соляркой прополощи!
— Ты себе руки повредишь, если по железу стучать будешь, — невозмутимо спокойным тоном заметил киборг и толкнул парня на меня. От неожиданности я сжался, но отойти не успел, Иса по инерции влетел мне прямо в плечо. Впрочем, на удивление, я стоял крепче, чем сам предполагал, а вот человек с трудом удержал равновесие.
— Выметайтесь отсюда, оба, — Спектр повысил голос.
После акта неразборчивого подносового ворчания Иса нехотя согласился:
— Ладно-ладно, твоя взяла, — тощее лицо выражало крайнюю степень недовольства.
Я молча кивнул.
Иса вышел первый, а мне Спектр успел всучить его теплую длинную кофту, больше похожую на мантию.
— Замерзнет в одной футболке, — пояснил киборг.
Какой же он все-таки заботливый для того, кто не имеет эмоций. Хотя, может, имей Спектр чувства, он не был бы таким замечательным. Я на несколько секунд задумался, и, когда опомнился, обнаружил, что Исы в доме уже не было, лишь слабо раскачивались дверные колокольчики. Вот черт, даже не подождал! Я бегом вылетел вслед за ним. Далеко человек, конечно, уйти не успел, но ждать меня точно не собирался.
Парень горбил спину и хмурил брови, его угловатая фигура была достойна стать прообразом уродливо-гротескного мультипликационного злодея. Иса держал руки за спиной и длинными рубленными шагами, напоминавшими ход деревянных солдатиков, продвигался вперед. Между нами липкой паутиной повисло неуютное молчание. Впрочем, похоже, заботило это только меня. Иса пребывал в своих мыслях, а я, еле поспевая за широкими шагами, проклинал момент, когда согласился на прогулку.
Заговорить с ним или не стоит? И если да, то о чем? Разве у нас есть что-то общее, кроме жилплощади и работы? А о работе говорить странно, когда целью прогулки было от нее отвлечься. Я пытливо всматривался в смурное человеческое лицо, вдруг Иса зыркнул на меня, я отшатнулся от неожиданности и больше на него не смотрел. Все-таки он неприятный тип.
В напряженном молчании мы пребывали минут двадцать, я с грустью смотрел на магазины и лавки вокруг, в которые очень хотел бы сейчас зайти, но не мог. Как же уныло. Я с досадой взглянул на Ису и… стоп, куда он делся? По мою правую руку никого не было, кроме случайных прохожих, спешащих вернуться к работе поле обеденного перерыва. Я остановился и растерянно завертел головой. Когда он успел потеряться?
Тут я наконец разглядел, что кривая черная фигурка, издалека напоминавшая вопросительный знак, стояла напротив кинотеатра. Иса задумчиво изучал афиши, длинными пальцами почесывая подбородок. Я поспешил к нему вернуться. Мое лицо заранее скривилось в реакции на грядущие упреки, но, к удивлению, парень никак не отреагировал на нечаянный побег. Он лишь зевнул и медленным размеренным тоном предложил:
— пойдем в кино.
— В кино? — я удивился.
— Да. Ты, вроде, любишь, да и я давно там не был. Понятия не имею, что сейчас в прокате.
— Можно, — я кивнул и с недоверием последовал за ним.
Хотелось язвительно поинтересоваться, не заболел ли он, но я сомневался в способности обидчивого переростка воспринимать юмор.
К моему удивлению, парень выбрал мелодраму. Картина называлась «По ту сторону экрана» и рассказывала о влюбленных, живших в параллельных реальностях и по вселенской случайности получивших возможность общаться друг с другом через приложение для знакомств. Я ожидал уныло-сопливую историю с счастливым концом, и, в общем-то, так кино и начиналось, но тревожное всепоглощающее чувство прорывалось через слова героев, что-то было не так, не так с их действительностью, их мирами. То, что я в начале принял за банальную мелодраму оказалось антиутопией, в конце которой одна из параллельных реальностей оказалась разрушена. Я сжался и украдкой глянул на Ису. Недвижимый взгляд его широко распахнутых черных глаз был прикован к экрану. Щеки разрезали влажные дорожки от слез. Тогда я подумал, что ночное зрение не всегда является благом, есть вещи, которые я предпочел бы не знать.