Поперву неприличная выпуклость ниже пояса, беспокоила Вилле из-за возможного пристального внимания окружающих. Но так как избавиться от эрекции он не смог, то прекратил заморачиваться на ней и стал вести себя еще более распущенно, чем обычно. Весь образ подействовал на поклонников настолько непредсказуемо, что девочки просто валились в обморок, стоило ему обратить на какую-то из них внимание, указать пальцем или подмигнуть. Каждая считала, что возбудила его именно она и от счастья лишалась чувств.
— Ты безжалостная стерва! — воскликнул Вилле, влетев в гримерку и тыкая в Таину пальцем. В запале он хватанул ее и швырнул на диванчик.
— Вилле?! — позвал парня Линде, стоящий на пороге с каким-то подростком, ошарашенно прижимающим к себе блокнот.
— Я занят! — проорал вокалист и с силой захлопнул дверь у них перед носом. Грохот извне возвестил о том, что мальчишка-фанат от неожиданности выронил свой блокнот.
— Вилле! Вилле остынь! Не надо! Вилле! — Таина перебралась через спинку, выставила вперед руки и попятилась назад. Парень приближался, переступая через стоящий на пути диван. — Вилле! — девушка зажмурилась и прикрыла лицо ладонью. — Я тебе изменила! — выпалила она.
— Что? — Вилле остановился.
— Я. Тебе. Изменила, — раздельно повторила Таина, медленно опустив руки.
— Дрянь, — задумчиво произнес парень. — И когда же?
— На маскараде, в тот день, когда ты давал концерт в Британии.
— Прелестно! И с кем же?
— Не знаю… — Таина скуксилась, будто ожидая пощечины.
— Не понял?! — Вилле, кажется не особо горевал. Он присел на спинку дивана и скрестил выпрямленные ноги.
— Я его не видела… Он был в маске, — оправдывалась девушка.
— Он был в маске, пока вы занимались?.. — парень не договорил, всем видом показывая, что ему противно.
— Нет… Не совсем… Он завязал мне глаза, потом снял ее.
— Милые подробности, — Вилле вздернул брови. — Постой, но ведь мы же вроде расстались. Или у тебя были еще планы на мой счет?
— Прости, Вилле! Прости меня! Просто сейчас у нас есть возможность помириться, но я теперь в себе совсем не уверена. Я не хочу причинять тебе боль! Я СЕБЕ не доверяю!
Парень ухмыльнулся и покачал головой.
— А еще… мне понравилось… — Тин вздохнула.
— Как тебя угораздило-то? — вместо того, чтобы рвать и метать, участливо поинтересовался Вилле.
— Не знаю я… Я подпила… Все так закрутилось… Балл, маски, атмосфера. Он уделял мне внимание. Потом в отведенную мне комнату зашел. Но когда я уловила аромат, исходящий от него, совсем рассудок потеряла.
— И чем же таким особенным он благоухал? — Вилле уперся ладонями в спинку.
— Тобой… — тихо ответила Таина.
— Хм… Что ж, приятно, что запомнила мой запах. Для меня это важно.
— Странная реакция у тебя…
— Ну… хочешь, нос тебе разобью? — скептически поинтересовался парень.
— Не надо! Знаешь, — Тин, пряча взгляд, опустилась на пол. — а ведь во время действа я и представляла себе тебя… Ума не приложу теперь, как быть…
— То есть, получается, что по сути ты изменяла мне со мной? Ну круто, чего?
— Круто?! — Девушка подняла на Вилле озадаченный взгляд.
— Да! Я покорил твое сердце и разум, и даже будучи в обиде ты продолжаешь грезить обо мне.
— И тот факт, что физически я была близка с кем-то другим, тебя нисколько не волнует?
— Нет, — пожал плечами парень. — Ты же изменила мне со мной, — он улыбнулся.
— Интересные у тебя жизненные позиции…
— Таина? Усваивай каждое слово!
— Усваиваю! Для тебя мои грезы, — Тин пальцами показала кавычки. — важнее реальной неверности.
— Таина, — Вилле тянул интригу до последнего, — ты верна мне без остатка, — он подошел к девушке, присел перед ней на корточки и добродушно заглянул ей в глаза. — Ты. Изменила. Мне. Со. Миной — с человеком в маске Гая Фокса.
— Гая Фокса?! Я ничего не говорила о Гае Фоксе! Тебе Анабель все рассказала! Поэтому ты так беспристрастен!
— Да, Анабель. И о маске, и о номере, обустроенном в японском стиле. — Парень встал, и игриво перечисляя тонкости, заходил по гримерке. — И о бассейне, наполненном розовой водой и лепестками. И о вине и о кинжалах…
Тут до Таины, наконец, начало доходить, ведь Эн знала только о маске.
— Ах ты поганец! — воскликнула она с чувством огромного облегчения.
Вилле засмеялся в голос.