Ответа никто из экскурсантов не знал, и Галина Петровна продолжила свой рассказ:
— Раньше соль добывали каторжники. Это была очень тяжелая работа, на которую никто бы не пошел добровольно. Казалось, от такого труда состояние заключенных могло только ухудшаться, однако те, кто вкалывал на соляных копях, вообще перестали болеть! Один врач обратил внимание на это обстоятельство, стал разбираться, в чем дело и выяснил, что насыщенный солью воздух очень хорошо действует на легкие. С тех пор прошло много лет, и теперь люди за собственные деньги ездят на эту «каторгу» подлечиться.
Возглавляемая неутомимой Галиной Петровной группка туристов, двинулась по кругу, раз за разом обходя все закоулки подземелья, а шагавшие позади всех Сашка с Анжелой немного приотстали.
— Каторга… Сашка, ты никогда не задумывался, как ужасно потерять свободу?
— Такие мысли в мою голову не забредали. Знаешь, меня больше интересует, зачем везде просверлили эти дырки?
Действительно стены, потолок, а кое–где даже полы подземелья были испещрены круглыми отверстиями диаметром в несколько сантиметров. Некоторые из них казались очень глубокими, некоторые представляли небольшие лунки. Мрачная, подавленная атмосферой подземной каторги Анжела, покачала головой:
— Не знаю, Сашка.
— Наверное, каторжники так соль добывали – сначала сверлили дырки, а потом откалывали пласты.
— Не знаю, откуда они взялись, но мне кажется, что из этих отверстий в любой момент могут начать выползать змеи и огромные черви. Жуткие доисторические твари – белые, слепые и кровожадные. Они жаждут только одного – впиться острыми зубами в живую человеческую плоть…
Возможно, в другом месте Сашка не обратил бы внимания на мрачные фантазии Анжелы, но здесь, в этом сумрачном, находившемся в самом сердце горы подземелье, ее слова звучали зловеще.
— Брось. Откуда здесь взяться змеям, если в такой атмосфере даже бактерии дохнут?
— Они ждали своего часа миллионы лет, окаменевшие, неподвижные, а теперь почувствовали, что здесь находятся живые люди и выползли перекусить. Мы же на дне моря, Сашка! Галина Петровна говорила, что если внимательно смотреть на стены, можно там найти окаменевших рыб и других морских обитателей. Они все здесь, рядом! Они не прощают тех, кто посмеет нарушить их покой!
— Тебе бы только страшилки выдумывать! – возмутился Сашка, но на всякий постарался отойти подальше от пронизанной дырками стены. – Глупости все это! Кроме присутствия экскурсантов здесь не просматривается никаких признаков жизни.
— Я только рассказала о своих мыслях…
— Иногда лучше жевать, чем говорить, — подытожил мальчишка и предложил своей спутнице леденец.
Неожиданно тишину подземелья взорвал оглушительный многоголосый визг и хохот – из распахнутой железной двери в шахту хлынул целый поток приехавшей на экскурсию малышни. Этих трудно было смутить россказнями о змеях и каторжниках – увидев качели, ребята бросились к ним, повиснув на них целыми гроздьями, начали раскачиваться, продолжая испускать восторженные взвизги.
Таинственная атмосфера улетучилась в один момент, и это не понравилось Сашке. Конечно, Анжела переборщила со своими сказками про змей, но немного легкой жути для такого места явно не мешало. Мальчишка задумчиво посмотрел в щель между железным листом и стеной. Запретная территория манила и звала. Там было сумрачно, безлюдно и страшно, а таблички с предостерегающими надписями только подхлестывали желание побывать в дальней части шахты.
— Анжел! Есть идея. Давай махнем туда, пока на нас не смотрят.
— Зачем?
— Ну… Поищем осколки соли, здесь их уже успели растащить, а это, между прочим – отличные сувениры. И вообще, немножко пощекочем нервы. Здесь скучно – качели и те заняты.
— Ладно, попробуем.
Убедившись, что поблизости нет свидетелей, любители опасных приключений протиснулись в щель между металлическим листом и стеной. Изящная Анжела сделала это без проблем, а полноватый Сашка едва не застрял в узком проходе и даже ухитрился поцарапать палец об острый край щита.
Ничего хорошего на запретной территории не было. Пол шахты покрывал толстый слой смешенной с солью пыли, в сторонке валялись поломанные стулья и какой–то хлам, а тусклое освещение только добавляло скуку и уныние. Увидев, куда попал, Сашка даже поморщился, но продолжил упрямо идти вперед, почти не надеясь на то, что встретит нечто интересное. В отличие от своего приятеля, Анжела испытывала страх. Зоркая девчонка заметила глубокие трещины, покрывавшие стены и с ужасом думала о том, что здесь может произойти в любой момент.
— Сашка, пора возвращаться!
— Подожди, я нашел тут много хороших осколков! Уже набил все карманы…
— Захвати парочку и на мою долю. Я туда не пойду.
Анжела остановилась, терпеливо ожидая возвращения растворившегося в полутьме Сашки. Уши девочки улавливали доносившиеся издалека веселые вопли малолетних экскурсантов, и это немного подбадривало ее. А потом она почувствовала на своей спине тяжелый взгляд… Наверное, кто–то из взрослых заметил, чем занимается молодежь, и теперь отправился за ними в запретную зону, чтобы отчитать за самоволку. Девчонка резко обернулась – позади нее никого не было.
— Сашка, ты где?
— Уже здесь, — он вышел из темноты, неся в руках полные пригоршни осколков.
Мальчишка появился совсем не оттуда, где мог бы находиться некто, в упор рассматривавший Анжелу.
— Тебе не кажется, что на нас смотрят?
Несколько мгновений прошло в напряженном ожидании. В этой заброшенной, плохо освещенной части шахты, стены которой покрывали зловещие трещины, трудно было сохранять душевное равновесие. Сердца ребят стучали все быстрей, а затылки жгло от непонятно откуда взявшегося злого пристального взгляда.
— Кажется… – наконец произнес почувствовавший присутствие третьего мальчишка.
Обоим чудилось, будто рядом с ними стоит еще один человек, однако кроме них в запретной зоне никого не было. А когда напряжение достигло предела, подземелье наполнил пугающий, леденящий кровь рев…
— Что это?
— Сматываемся, Анжела! – быстренько сообразил Сашка. – Это сирена. В шахте что–то случилось.
Они бегом направились к проходу. Мальчишка на ходу побросал осколки соли и с трудом протиснулся в узкую щель. Немного замешкавшаяся Анжела подбежала к металлическому забору последней. Страшный рев все еще звучал у нее в ушах, вгоняя в нервную дрожь. Она торопливо просунула вперед ногу, втянула живот, «просачиваясь» сквозь узенький промежуток между стеной и ограждением. Внезапно металлический щит дрогнул и начал стремительно двигаться в ее сторону. От увечья перепуганную Анжелу спасла отменная реакция – она ящеркой выскользнула из ловушки, и острый край железного листа ударился об стену рядом с ее рукой. Если бы девчонка замешкалась хотя бы на мгновение, то наверняка бы осталась без пальцев.
— Ты видел?! Видел?
Страшно было даже не то, что случилось, а невероятность самого происшествия – щит не мог сдвинуться в бок без посторонней помощи, однако рядом с забором не просматривалось ни одного человека. Анжела никак не могла придти в себя от потрясения, а Сашка уже торопил ее идти дальше:
— Потом разберемся! Ты что, забыла о сирене? Надо уходить из шахты!
Однако никакой паники не было – курортники чинно ходили по кругу, вдыхая прохладный солоноватый воздух и болтая о пустяках. Впереди Сашка заметил свою маму, чинно беседовавшую со словоохотливыми Ириной Игоревной и Верой Евгеньевной.
— Мам, из–за чего аврал?
— Это ошибка – кто–то из ребятишек случайно нажал сирену. Мы тоже немножечко испугались. Кстати, где вы пропадали с Анжелой?
— Да так… – Сашка залился краской. – Мы…
От объяснений его избавил новый сюрприз – освещавшие подземелье лампы дневного света тревожно мигнули и погасли. Абсолютный, беспросветный мрак наполнил шахту только на мгновение – вскоре на потолке загорелись аварийные лампочки. Отчаянно завизжали игравшие в детском городке ребята, но почти сразу успокоились, и жизнь подземелья вернулась в привычное русло. Впрочем, далеко нее все экскурсанты обладали железными нервами и способностью философски относиться к возможной опасности. Человек пятнадцать начали собирать свои вещи, направляясь к выходу. Среди них была и Галина Петровна.