На автомате уже шел в сторону «Горьковской». Развернулся, направился в другую сторону.
Все это кажется странным. Будто не понимаю, что делать, слишком много всего крутится в голове, масса нарастает. Может, сразу пойти к метро? Нет, хочу в бар.
Внутри полно людей, пришлось встать сбоку у стойки. Налейте этого, да. Нет, правее, да, вот этого.
Ощущение, что это не со мной, какое-то необыкновенное чувство. Не могу сосредоточиться, круговорот. Голова гудит, слишком много всего в ней. Сосредоточься!
Добрый вечер, Омск.
Кто-то поздоровался. Кто это? Справа от меня.
Посмотрел, сначала не понял. Присмотрелся, он, Лев Глебович. Лев Глебович? Не может быть.
Лев Глебович?
Не узнали? Расплылся в улыбке. Не верю, что он здесь, странное совпадение.
Неожиданная встреча, не правда ли, Омск? Вы сюда часто заходите?
Если честно, первый раз здесь.
Я тоже.
Повисло молчание. Делали глотки, не говорили. Круговорот в голове усилился, она чем-то наполнялась, будто в черепе проткнули дырку, вставили коктейльную трубочку и постепенно вдували воздух.
У вас усталый вид, сказал Лев Глебович.
Не ответил, слабо кивнул.
К нему подошли, взяли автограф. Потом еще подошли. В баре не сразу поняли, кто зашел в гости, теперь ситуация исправлялась.
Это был Лев Глебович – глава ГСЧР, человек, стабилизировавший реальность. Меня пробрала дрожь. Почему он заговорил со мной? Почему оказался здесь в этот день и час? Все очень странно.
Вижу, у вас в голове столько мыслей, а сказать ничего не можете, сказал Лев Глебович вскользь, когда раздал автографы. Внутренне разрываетесь, у вас на лице написано. Опять вскользь. Приведите мысли в порядок, я вам лично выпишу выходной завтра, а потом приходите. Сколько вы у нас работаете? Десять лет. Заслужили дополнительный выходной. Отдохните. Еще один автограф.
Какое-то время продолжали сидеть, не говорили.
Мне пора. Поблагодарил, вышел из бара и пошел к метро. Много сумбурных мыслей, одна постоянная: что это было? Что происходит?
2
Из диктофонных записей Льва Глебовича:
Только кажется, что все сложно. На самом деле просто – необходимо только уделить особое внимание базовыми потребностям: скорректировав их, мы автоматически исправим то, что на поверхности. Поначалу можно в случайном порядке хотя бы раз в день подвергать сомнению любые базовые желания. Человек говорит, что хочет есть. Добавляем частицу «не», и вот он уже не хочет есть. Человек хочет пить, добавляем частицу «не». Хочет спать, добавляем «не». Возможно, на начальном этапе редактирования, когда человек только учится жить по-новому, его необходимо периодически вводить в состояние паники. Например, запрещать ему дышать. Хотя «запрещать» – неправильное слово. Поставить дыхание под сомнение: человек не будет дышать в течение тридцати секунд, после чего наконец вздохнет и выдохнет. Уверен, так можно добиться полной покорности. Это хорошая дрессировка.
Выдержки мыслей Омска Решетникова, следующее утро после отключения редактирования:
После пробуждения открыл глаза и долго не мог понять, где я и какой день. В окно без штор с кровати видно небо, по нему непонятно, утро, день, вечер. Посмотрел на жену, она рядом, спит.
Будить или не будить? Так сладко спит, жалко. Ладно, разбужу, сейчас не до нежностей. Начал вспоминать, что вчера я отключился от редактирования.
Просыпайся. Подтолкнул. Просыпайся, слышишь меня, ты спишь?
Конечно, спит, что за дурацкий вопрос? Может, не стоило будить? Или стоило? Может, не стоило даже начинать будить? Может, надо сильнее толкать, чтобы разбудить? Может, надо громче говорить?
Стоп. Остановись. Или не останавливайся. Или остановись. Или не надо?
Стоп. Стоп. Из-за этого у меня вчера чуть не лопнула голова. Бесконечный поток сомнений, возникающий при попытке совершить любое действие. Это надо остановить. Или не надо? Или надо?
Вставай! Почти закричал.
Что такое? Проснулась, испугалась, спросила.
Все в порядке, извини, просто разволновался.
Ничего страшного, сколько время? Посмотрел в телефоне, ответил. Сказала, еще поспит.
Хорошо, пусть спит. Пошел на кухню, поставил чайник, хочу чай. Или кофе? Какой? Есть кофемашина, есть растворимый. Хочу в кофемашине? Хочу растворимый? Нет, соберись. Давай чай.
Лучше сначала в душ, поможет собраться с мыслями. Собрать мысли, сейчас они разобраны. Снял одежду. Какой душ, холодный, горячий? Люблю, чтобы вода была горячая. Нет, сейчас хочется холодной. Нет, прямо сейчас нужна горячая.