Что там чесал тот усатый из тумана? Можно, мол, говорить здесь что угодно, ничего глобально страшного от этого не случится. Видать, поэтому и не случится, что ничего из сказанного в голове у местных не задержится. Может, усатый и об этом говорил, а Жека не уловил — но мог бы и акцентировать, важный ведь момент!
Но было в этой неожиданной встрече с Геннадием и хорошее: выяснилось, почему Жека до сих пор здесь, в прошлом — задание оставалось невыполненным.
И Жека поплёлся задание это выполнять
***
Через два с половиной или три часа Гена со своей пломбирной подругой брели по чернильно-чёрному скверу, а Жека крался за ними по кустам и чувствовал себя при этом полнейшим мудаком.
Вокруг него шуршали, дышали и шептали, и он с каждым шагом опасался, что наступил куда-нибудь не туда. Вот же встрял-то! Кто там говорил, что в СССР не было секса? Проведите этих умников по ночному побережью какого угодно курортного городка в любой из годов советской власти.
В те минуты Жека остро ощутил, что никакой это не квест, не игра. Здесь шла настоящая жизнь, кипящая в своём разнообразии, и он попал в самую её гущу.
А темень — темень здесь стояла беспросветная. Сверху ещё так-сяк просвечивало между деревьями небо, а где-то сбоку болталась луна, но никакой свет в эти чащи совсем не пробивался. Впереди, на дорожке, расплывчато маячил белый горошек Снежаниного платья, и Жека брёл, защищая глаза от невидимых веток, и старался не потерять эту чёртову парочку из виду. Комары жалили его голые руки и ноги нещадно.
Вообще говоря, даже пребывая в теле щуплого пацанчика с крохотной пиписькой, Жека Геннадия понимал. Было, было что-то в этой бабёнке. А скорее даже и не в ней — оно было в окружающей загульной атмосфере, в томном и сладком воздухе курортного юга. Нет, Гена, судя по всему, порядочный семейный мужик, да и мораль в те времена была куда как покрепче. И ехал он сюда, наверное, в бетонной уверенности, что ни в какие курортные интрижки ввязываться не станет. И мысли такой не допускал. А потом… Потом две или три недели размывала, подтачивала его мораль атмосфера загульного юга. Ещё и физиология подключилась: тяжело здоровому дяде в расцвете лет, да без женской ласки. А тут они сами чуть ли не бросаются. Ну, собственно, и вот. Подвернулась смазливая и сисястая деваха, стрельнула глазами, и Гене захотелось её, горячо и неудержимо — так, как хочется сожрать с голодухи беляш в неизвестной забегаловке рядом с заправкой, наплевав на опасения и здравый смысл.
Да и чего такого, господи, подумал Жека. Ну и пусть бы. Куча народа изменяет друг другу, и не обязательно для этого ехать на курорты. Надо просто как-то вложить этому балбесу в голову, чтобы обрубал тут всё, не оставлял контактов и не притащил домой никаких улик.
А они отыскали каким-то чудом не занятую лавочку и расположились там, хмельные и раскрепощённые. Сначала они всё бродили и бродили вдоль моря, и Жека уныло таскался за ними тоже. Потом завернули в кабак на какой-то не знакомой Жеке улице. «Да там же мест никогда нет», — засомневался Гена, и его торговая подруга заверила: «Ха, для нас будут». И для них действительно нашёлся маленький столик, Жека увидел это в окно, и пока они там стукались бокалами, он сбегал к телефону-автомату и наврал тёте Оле, что останется у Эдика смотреть футбол — он помнил, что у того работал дециметровый канал, а некоторые матчи показывали только на нём. Двухкопеечной монеты у Жеки не оказалось, но потом память подсказала, что в щель телефона можно сунуть и десятикопеечную: эта, беленькая, у него была.
Тем временем на лавке вовсю шла возня, и Гена шептал что-то хриплое, а торговая его женщина сквозь охи и вздохи прерывисто отвечала, и её слова Жека мог из своего укрытия кое-как уловить.
— Не получится, я с мамой живу… Нет, в номер не пойду, я же сказала, ты что… Меня тут все знают, не хватало ещё… Да и не пускают там у вас в «Чайке»…
— Откуда знаешь? — обрёл на время голос Гена, и в том голосе слышалась усмешка.
— Рассказывали, откуда ещё. Дурак…
Снежана обиделась, но ненадолго. Через минуту на лавке снова завозились и задышали.
Ну и хрена мне с ними делать, подумал Жека со злостью. Что я могу — вот прямо сейчас? Заорать дурным голосом и всех переполошить? Так полезут из каждого куста, поймают, надают по шее — и правильно, между прочим, сделают. А сами тут же разойдутся обратно и продолжат свои на минутку отложенные дела.
Отличное просто задание для путешественника с прошлое — растаскивать блудливые парочки. Не, пошло оно всё нафиг! Да в конце концов… Ну, не помешает им Жека, так что теперь, конец света? Зашлют кого-нибудь другого, если есть такие технологии — и не просто так зашлют, а продумают всё заранее, подготовятся как следует, а не вот так вот.