— К чему вся эта секретность? — спросил сэр Ховард.
— К тому, мой дорогой Вейер, что, не зная настоящего имени, ты не сможешь выдать человека даже под действием верамина. Тебе положено знать настоящие имена только тех людей, которые тебе подчиняются. В настоящее время тебе не подчиняется никто, а ты сам выполняешь только мои распоряжения.
Появившиеся в лагере Ледьяр и Фитцмартин при знакомстве с «Вейером» не задавали никаких лишних вопросов. Ледьяр оказался таким же высоким, как сам рыцарь, хотя и не столь массивным. Он был хорошо сложен, изысканно учтив и поэтому весьма привлекателен для прекрасного пола. В его присутствии сэр Ховард чувствовал себя провинциалом, если не сказать — деревенщиной. Второй гость оказался невысоким и смуглым нервным человеком. В руках держал коробку, которой, по-видимому, весьма дорожил. Когда все столпились вокруг, он открыл ее и стал быстро собирать сложную конструкцию из латунных стержней, шкивов, ремней и круглых стеклянных дисков с наклеенными кружками фольги. Сэр Ховард пришел к выводу, что вновь прибывшие занимают важные посты в Организации; ему было приятно участвовать в каком-то большом событии.
— Включите радио, — попросил Фитцмартин. — Сможете найти запрещенный диапазон прыгунов?
Когда из приемника раздалось зловещее канареечное чириканье радиостанции, он начал крутить коленчатый рычаг своего аппарата. Вскоре между двумя латунными шарами шлейфом посыпались частые вспышки голубых искр. После каждой приемник издавал хрипящий звук, полностью заглушавший щебетание прыгунов. Танцевальная музыка на одной из разрешенных частот также стала совершенно неразборчивой.
— Слышите? — спросил Фитцмартин. — Включив электростатическую машину с колесами диаметром шесть футов, мы легко заглушим весь радиоприем в радиусе около десяти миль. Если расставить такие установки по всей стране, мы можем забить статикой всю чертову связь прыгунов. Никаких других средств связи, кроме проклятого радио, у них нет. Триста лет назад они полностью разрушили телеграфную связь, и у них уйдет чертова уйма месяцев, чтобы наспех восстановить ее. Чертова уйма!
— И что дальше? — пыхнув сигарой, поинтересовался Элсмит.
— Ну как… я думал… то есть, я хотел сказать, старина, что… ну, если мы сможем их полностью дезорганизовать…
— Им потребуется около двадцати четырех часов, чтобы выследить все наши электростатические машины и восстановить связь. А что потом случится с нами, ты сам прекрасно знаешь. Но погоди, не огорчайся… — увидев, как изменилось лицо Фитцмартина, он продолжал: — В то же время, сама идея просто великолепна. Я восхищен ею. Просто хотел обратить твое внимание: прыгуны едва ли будут настолько огорчены радиопомехами, что совершат массовое самоубийство из-за маленьких статических машин. Маленькие мы делать не будем. Но можно разработать план создания больших установок, потом отпечатаем несколько сот тысяч экземпляров инструкций для их сборки и разошлем по региональным штаб-квартирам, по всему миру. Мне кажется, Бодж с этим справится. Затем, когда будет найден способ нанести прыгунам решающий удар, построим такие установки и включим их в решающий момент. Они окажут нам неоценимую помощь.
Гости задержались в лагере на несколько дней. На второй день сэр Ховард испытал легкий шок, увидев, как Салли Миттен прогуливалась по тропе вместе с Ледьяром. По-видимому, они находились в самых лучших отношениях и были настолько поглощены разговором, что не обращали на окружающих внимания. Он проводил их взглядом, подумав: «Значит, вот оно как!» Да, пожалуй, рыцарь вряд ли мог составить конкуренцию лощеному мсье Ледьяру.
Днем позже он наткнулся на француза, курившего сигарету и любовавшегося видом гор.
— Ах, добрый день, мой друг, — сказал Ледьяр. — Я очарован вашим ландшафтом. Он напоминает мне Центральный горный массив в моей любимой Франции.
— Так вы вскоре собираетесь обратно? — спросил рыцарь, стараясь, чтобы его вопрос не прозвучал явным намеком.
— Нет. Наверно, месяца через три, может быть, через четыре. Видите ли, я занимаюсь бизнесом. Являюсь, как у вас говорят, разъездным представителем одной французской компании.