Джауфре Рюдель
Если бы Вика была девственницей, самой натуральной, как ее представлял местному высшему свету Аурелиус, тогда она, конечно, вряд ли так просто заговорила бы о сексе, скорее всего, начала бы юлить или пыталась бы подобрать слова.... А так… Опыт, какой-никакой, у нее имелся. И хоть было трудно просить фактически незнакомого человека переспать с ней, Вика все же справилась с этим заданием, довольно спокойно произнесла:
— Меня тянет к вам, Уильям. Боже, что я говорю. Но… Вы не могли бы переспать со мной?
А вот бастард, Уильям, такой просьбы, судя по всему, не ожидал, не от Вики так точно. Он явно был шокирован услышанным и буквально упал на стену, ища в ней поддержки. Ноги, похоже, его не держали. Странная, непонятная реакция для опытного местного жиголо, постоянно живущего постельными играми. По идее, он давно привык к подобным просьбам от разных женщин. Должен был привыкнуть. Но, однако ж вот, стоит у стены, тщательно прячет растерянность в выражении глаз.
— Вам плохо? — негромко спросила Вика.
— Простите, ваше сиятельство, — Вике показалось, что Уильям буквально силком заставил себя «отклеиться» от стены и встать прямо, сделать вид, что все в полном порядке, притвориться, что нет никаких проблем. — Я, конечно же, буду рад лечь с вами в постель и доставить вам удовольствие, как смогу.
Последний раз такой тон Вика слышала у андроида на Земле, когда тот уточнял детали доставки купленных в галанете вещей. Но то андроид. С ним все понятно: ни чувств, ни ощущений, ни души, ни мыслей. А здесь… Этот еще и глаза прячет, чтобы Вика ненароком не увидела что-то, что ей видеть не следовало. Да что ж такое происходит-то? Явно что-то неправильное, то, что происходить-то не должно. А самое гадкое — Уильям и не подумает признаться, сказать правду. Он живет по принципу «клиент всегда прав». Захотела его тело молодая и красивая аристократка? Он его ей предоставил. А что там в душе, поди пойми.
Вика ощутила острое, непреодолимое желание хорошенько стукнуть по голове скалкой этого упрямца. Может, мозги на место наконец-то встанут. Хотя вряд ли.
— Я не девственница, — произнесла она, рассчитывая вызвать хоть какую-то реакцию. Все же здесь, в этом мире девственность старались беречь до свадьбы.
Бесполезно. Уильям только буркнул в ответ что-то типа: «Как прикажете, ваше сиятельство». И так и не поднял глаза от пола.
Раздраженная непонятной ситуацией, Вика повернулась спиной к Уильяму и то ли попросила, то ли приказала:
— Помогите мне раздеться, пожалуйста.
Миг — и вот уже мужские пальцы, как и в прошлый раз, аккуратно разбираются с нарядом Вики.
Платье было довольно быстро сброшено к ногам. Сорочки под ним не оказалось. Только небольшие панталоны. Уильям стоял и смотрел на спину, бедра и ноги Виктории. Смотрел и не мог заставить себя сделать следующий шаг. Слишком нереальным казалось ему все вокруг. Он как будто бредил наяву. Та, о которой он так долго мечтал, внезапно сама попросила о близости. И теперь он понятия не имел, как поступить дальше.
Виктория повернулась. Уильям мельком отметил, как мило покраснели от стеснения ее фарфоровые щечки. А потом его взгляд опустился на ее молочную грудь, небольшую, не прикрытую ни одним клочком ткани. В штанах и так было тесно. А уж теперь… Уильям тяжело сглотнул, не в состоянии дальше скрывать своего желания.
— Уильям, — позвала Виктория.
Он вздрогнул, услышав свое имя. Вздрогнул, но при этом пришел в себя. Медленно, словно боясь спугнуть Викторию, он протянул руку и накрыл ладонью один из холмиков. Кожа, такая мягкая, шелковистая, нежная, обожгла, словно огнем. Виктория подалась вперед, подняла руку, ласково провела кончиками пальцев по щеке Уильяма, улыбнулась.
— Может, разденетесь?
Он заторможенно кивнул и нехотя отнял руку от ее груди. Пока он снимал одежду, всю до панталон, Виктория внимательно наблюдала за ним. И чуть ли не первый раз в жизни ему было неуютно из-за ее изучающего взгляда. Хотелось поежиться, попросить ее отвернуться, не смотреть так пристально.
— Обнимите меня, — попросила Виктория, когда на Уильяме остались только панталоны.
Он сделал шаг вперед, заключил ее в объятия, аккуратно прижал к себе. И сразу же почувствовал, как твердеют небольшие коричневые соски у нее на груди. Она тоже была возбуждена. И тоже хотела его. От этой мысли Уильяма бросило в жар.