Да и баронесса не может заявлять, что её Род присягнёт мне, так как она не управляет землями. Всем управляет её муж, который и должен дать согласие. Однако, через её личную клятву я смогу убедиться, что она мне не врёт.
Девушка встала и, выйдя из-за стола, призвала земляное копьё, а затем встала на колено, протягивая его мне.
— Я, Людмила Белина, клянусь в служении графу Сергею вяземскому. Клянусь быть верной и никогда не придавать ни ваши идеалы, ни ваши интересы.
Я кивнул и взял её копьё. Оно было едва тёплым, а значит девушка не врёт.
— Людмила, а почему вы так легко согласились принести клятву? — спросил я.
— Такой шанс было бы глупо упустить, — улыбнулась девушка. — Я… Наслышана о вас, господин граф. И всё, что я слышала — было только хорошее.
— Скажите, Людмила, а вы обговорили свой план с мужем? — всё же решил я задать этот вопрос.
Девушка встала, замялась, и отвела взгляд в сторон, когда её копьё развеялось.
— Понятно, — кивнул я.
— Господин граф…
— Не нужно, — выставил руку, обрывая её. — Мне достаточно клятвы только от вас. А также мне нужно будет, чтобы после решения проблем вы слетали со мной в столицу.
— В столицу? — удивилась Людмила.
— Да, — снова кивнул я. — Не волнуйтесь, вам просто нужно будет посетить со мной императора. В этом нет ничего необычного.
Девушка открыла рот, поражённо смотря на меня и пытаясь что-то сказать. Однако, не могла. А всё из-за того, что редкие бароны и баронессы могли пообщаться с императором.
Сейчас у меня нет ордена, но, если я приведу императору доводы — он вынужден будет выдать мне разрешение. Хоть я и сказал, что валькирии для меня не ценны, но они неплохие бойцы, которыми не стоит разбрасываться, и этим решением я убью не двух, а четырёх зайцев.
Защищу людей, получу доводы для ордена, заполучил валькирию, а также получу ресурсы разломов. Сейчас, когда идёт война с Японией и на пороге война с Китайской империей — кристаллы становятся ещё более ценным и дорогим ресурсом.
— Хорошо… — выдохнула Людмила. — Спасибо вам большое, господин граф. Когда мы отправимся???
— Не спешите так, — ответил я и посмотрел на Гришу.
Он понял меня и, встав, быстро исчез в дверях. Через две минуты вернувшись, брат произнёс:
— Саша сказала, что ей нужно около шести часов, чтобы починить дополнительные узлы.
Я посмотрел на девушку.
— Вы его слышали. Горничные выделят вам комнату. И не спорьте. Ехать в любом случае дольше, чем дождаться дирижабля и потом лететь.
Предательства я не боюсь, так как сейчас со мной вряд ли кто-то сравнится по силе в Сибири. Да и у нас быстрый дирижабль. Если что — просто улетим. А ту же клятву не обманешь, потому что энергия такое «не любит» и вред предателю будет серьёзный.
Людмила колебалась секунду, а потом склонилась.
— Спасибо… Господин граф. Обещаю, что однажды верну этот долг…
— Я ещё ничего не сделал, — заметил я. — Так что поберегите свои благодарности. Ступайте баронесса, вас проводят.
Девушка вышла, а ко мне подошла Аня.
— Я с тобой, — заявила она безапелляционно.
— Хорошо, — положил руку ей на голову и начал гладить.
Аня прильнула к моей груди и так мы и стояли некоторое время. Тина с Гришей тоже покинули столовую, оставляя нас одних. Но мы не стали надолго оставаться здесь, а пошли в комнату, где на нашей кровати развалился Инкар.
— Проблематично… — заметила Аня.
— Есть такое, — кивнул я. — Он слишком большой и не хочет уменьшаться.
— А он умеет? — удивилась девушка.
— Конечно. Просто упрямится из-за того, что я его оставил надолго одного.
— А может ему просто нужен другой подход? — спросила она и подошла к коту-дракону. Девушка начала гладить его. — Инкар, пора ложиться спать, тебе нужно стать меньше, чтобы мы все поместились на кровати.
Сначала он просто смотрел на неё, а потом встал, потянулся прямо на постели, и спустя мгновение на ней вновь был тот самый мелкий Инкар.
Кот-дракон залез к Ане на колени и свернулся клубком, мурча от удовольствия.
Я хмыкнул, наблюдая за этой предательской мордой. Я бы мог приказать ему уменьшиться, но не хочу этого делать. Мне нужен верный товарищ, а не питомец. С приказами я ничего с Инкаром не построю. Нужно ждать, пока он перестанет обижаться, но и спуску ему давать нельзя.
Аня аккуратно переложила его на одеяло, а сама встала.
— Прямо как ребёнок… — произнесла девушка.
— Он и есть ребёнок, — ответил я. — Не забывай, что ему ещё и полгода-то нет.