По большому счёту этот поход моему народу был не нужен. Да, в Крыму стало мало рабов. Да, русские забрали многое. Но, чтобы хорошо жить — нужно просто много работать и торговать. А это мы умеем и без рабов. Совсем необязательно ходить на Русь за ясырем. Мы привыкли, что это лёгкий способ добычи. Он был лёгким когда мы, благодаря проводникам, проходили сквозь засечную черту и устраивали облаву на русских. Добычи порой было настолько много, что оставляли только крепких мужчин и красивых девушек. Остальных убивали. Им просто не повезло родиться русскими.
В этот поход мы выступили по приказу султана. Письмо из Стамбула говорило, что нам следует по первой высокой траве нам нужно дойти до Воронежа и сжечь верфи, где русские делают корабли для реки и моря. Затем мы должны пройти вниз по Дону собирая ясырь в деревнях и станицах. К середине лета у Азова мы должны соединиться с войском султана, что возьмёт крепость в осаду. Прикрываясь пленниками, мы подойдём к стенам и возьмём город. Таков был план.
Но после недавних поражений, собрать в Крыму и Таврии хоть какое-то боеспособное войско оказалось весьма непросто. Русские и калмыки в прошлой войне катком прошлись повсюду. В годы московской Смуты нам было по силам собрать в степи пятидесятитысячное войско, с которым можно было пройтись с лихой облавой по Кальмиусской сакме, Муравскому и Изюмскому шляхам и выйти к верховьям Оки, набрав многотысячные ясырные людские стада.
Дальше можно было даже не переходить за Оку. Добыча итак всегда была неплохой. Вот так, без больших сражений, мы каждый год, зачастую вместе с переменчивыми запорожцами, приводили к морю тысячи русских рабов и рабынь, за которых получали от купцов-работорговцев звонкую монету.
Девушки, как правило, становились османскими либо европейскими наложницами, а парней отправляли гребцами на галеры, либо тоже в наложники. В Европе не возбранялось использовать оруженосцев и других слуг по ночам вместо женщин. Каждый год мы продавали таких рабов тысячами.
Э-эх!
Так было раньше, пока удачливый атаман Заруцкий не захватил Крым. Слава Всевышнему, Заруцкий мёртв, а Крым снова наш. Но вот большое войско, как я не старался, собрать не удалось. Три тысячи моих оставшихся нукеров и опытных воинов, семь тысяч степняков-ногаев, тысяча конников пана Збровского и пять тысяч запорожцев-пластунов гетмана Сагайдачного. Всего шестнадцать тысяч, половина из которых — плохо вооружённый сброд, собравшийся не на битву, а на грабёж.
Наше войско, огибая Белгород по Муравскому шляху, растянулось на два дня пути. Поэтому, переправившись вброд через речку у урочища Кулига, я решил сделать привал, чтобы пешие запорожцы гетмана Сагайдачного успели завтра к нам подтянуться.
Моя разведка донесла, что у Щёлковского леса замечены разъезды донских казаков. Может московский царь за месяц успел стянуть к Белгороду войско из под Воронежа? Ну, это вряд ли. Тогда бы он оставил Воронеж без защиты. Пойди мы не по Муравскому шляху, а по Кальмиусской сакме и Воронежу — конец.
Встали лагерем у реки, разожгли костры. И вдруг… Ночью раздался грохот пушек и частые щелчки мушкетных выстрелов. Прибывший с места стрельбы, нукер сообщил — русские наступают во тьме, сжимая кольцо. Почти все табуны попали в руки врага. Шляхтичи Збровского отступают, уже начали переправу за реку. Стрельцы и полки нового строя почти окружили наш лагерь.
Светает. Делать нечего. Нужно уходить. В таком бою легко получить пулю от своего. Нужно быть опытным воином, чтобы воевать ночью.
Уходим. Во время переправы на нас обрушились конные калмыки. Изрубили половину моей гвардии и половину шляхтичей Збровского. Хорошо, что запорожцы Сагайдачного попались на пути этих потомков Чингиз-хана. Пока эти дети шайтана рубили пластунов, мы, Слава Всевышнему, смогли оторваться от преследования.
Калмыки! Мы же с вами одной крови! Как же теперь султан без нас возьмёт Азов? Ох, чувствую не сносить мне головы!
Место действия: Балтийское море в 70 милях севернее Гданьска.
Время действия: июнь 1613 года.
Адмирал Меховой компании Рейнольд фон Бредероде.
Война объявлена. Наши Вильно и Ковно в осаде. Ещё месяц назад нам стало известно о планах наших нынешних врагов по сбору их большой эскадры в Копенгагене. Датский король после своего разгрома из наших союзников перекинулся в лагерь противника. Почти все города немецкой Ганзы тоже перешли на сторону врага. Они предоставили свой флот для перевозки из Любека в Курляндию десятитысячного испано-французского десанта. Всего в чужой эскадре было двадцать военных кораблей Испании, Франции и Дании и более шестидесяти ганзейских коггов с десантом и припасами.