— Миледи? — в третий раз позвала ее Дейси Мормонт.
— Да, дитя, что ты спрашивала?
Дейси поморщилась, когда ее назвали ребенком, но как ее еще назвать? Ей семнадцать.
— До нас дошли слухи, что Джон заболел оспой. Это правда?
— Он заразился серой хворью, — Кэт видела, как лицо Дейси изменилось от этих слов, — но он излечился.
Несколько вздохов все молчали, а потом Дейси совладала с собой.
— И где же он?
Кэт почувствовала гнев. Всем нужен этот бастард.
— Он плавает! — ответила Арья, — Я знаю где, — она вскочила из-за стола, — пойдем, покажу!
Джорах ушел вместе с Дейси и Арьей — Кэт, скрипя зубами, отпустила ее. Обед стал ужином. Санса, наговорившись, с леди Линессой до зевоты, ушла вместе с септой, а Кэт предложила гостье разделить подогретой вино в ее покоях.
Несколько часов назад Линесса казалась несчастной, но теперь, после общения с Сансой, расцвета.
— Ваша дочь — истинная леди, — говорила она, — она напоминает мне о доме. Здесь таких нет. Только представьте, миледи, его тетка разве что мою грудь не пощупала!
— Спасибо вам. Я рада, что преуспела в воспитании Сансы.
Линесса притронулась к стене и обомлела.
— Боги, это правда! Джорах говорил, у Винтерфелла теплые стены.
— Он стоит на горячем источнике, — подтвердила Кэт.
Линесса еще раз приложилась к кубку.
— А по усадьбе Мормонтов гуляет ледяной ветер. Клянусь, даже если сжечь весь лес на острове, там нельзя согреться, — Глаза Линессы заблестели, — Север — не место для Хайтауэров из Староместа.
Кэт ощутила волну сочувствия, захлестнувшую ее.
— Талли из Риверрана когда-то думала то же самое, — Кэт взяла ее за руку, пытаясь утешить, — но со временем я нашла здесь многое, что смогла полюбить.
Линесса порывисто обняла ее.
— Ох, Кейтлин, я так рада, что встретила здесь вас.
Они уснули вместе.
А утром Кэт попросила ее об одолжении.
* * *
Сир Родрик не переносил лишь одну вещь в этом мире — корабли. Качка делала из крепкого, здорового рыцаря шатающегося задохлика, и ни вино, ни сон, ни голодание не помогали.
Именно поэтому Родрик возблагодарил богов, когда из Темнолесья они направились в Винтерфелл, а не на Медвежий остров, который они планировали посетить последним.
А вот Теон Грейджой этим фактом был жутко расстроен — мальчик рвался выйти в море.
— Теон! — зычно крикнул Родрик, — подойди сюда, мальчик.
Тот опустил лук и несколько вздохов раздумывал — подчиниться или нет, и лишь потом подошел.
— Сир, — кивнул он, скрывая за уважением насмешку.
— Скажи мне, парень, с чего ты так рвешься на Медвежий остров?
— Мне плевать на него, — Теон поднял подбородок, — Меня влечет море. Когда меня взяли на воспитание, я только научился ходить под парусом. Вот, чего я хотел.
— А понимаешь ли ты, мальчик, как тебя приняли бы на острове? — Родрик указал на золотого кальмара, вышитого на груди у Теона, — Там не любят железнорожденных.
Грейджой расправил плечи и ухмыльнулся.
— Эрик Справедливый приходится мне кровным дядей — дальним, разумеется. На острове меня не тронули бы.
Это было самым мерзким, что Родрик слышал за последние годы. Об этом не было принято говорить, но все знали, что Мейдж Мормонт — бастард Эрика Айронмейкера, который когда-то убил лорда Медвежьего острова и изнасиловал его жену, мать Мейдж. И, даже если Мейдж прилюдно отрицала их связь, боги знали правду, и сама Мейдж знала. Если Эрик — дядя Теона, это делало Грейджоя кузеном Мейдж.
Родрику нечего было сказать ему после такого.
До Винтерфелла они добрались за десять дней.
Бет выбежала встречать его вместе с Арьей и Сансой. Она выросла за те полгода, что его не было. Она держалась за руку Сансы и широко улыбалась, и Родрик никогда не чувствовал себя таким счастливым.
— Папа, я щеночка взяла! Он дома!
Он поднял дочь и усадил себе на плечо — она почти ничего не весила — и только потом заметил, что его племянник замер, глядя на высокую, не меньше шести футов, девушку.
"Ах, да, — вспомнил Родрик, — Мормонты же здесь. Должно быть, это Дейси, старшая дочь Мейдж".
Дейси не смотрела на Джори — она смотрела на Теона Грейджоя. Рука сама собой потенулась к бакенбарде. На мгновение Родрику захотелось отойти в сторону и посмотреть, чем закончится их беседа, но Теон был воспитанником его сюзерена, и, что важнее, его учеником.
— Миледи, мой племянник много о вас рассказывал.
Джори и Дейси абсолютно одинаково покраснели.
— Надеюсь, не слишком много.
— Лишь хорошее, миледи.
— А говорил ли он вам, что бросил меня рыбачить, а сам уплыл воевать?
— Я выполнял свой долг, миледи, — достойно ответил его племянник.
Родрик оставил их спорить.
Джон Сноу стоял в стороне ото всех. Он выглядел иначе, чем когда Родрик оставил Винтерфелл. Его грудь стала шире, а плечи крепче. Он был одет в черную кожу без меха, будто не чувствовал холода, на руках, поверх длинных перчаток, были стальные наручи, за спиной вновь была рукоять меча, а на поясе — кинжал. Волосы Джон стянул в хвост.
Встретившись с Родриком взглядом, он улыбнулся.
Мальчик научился драться левой.
На следующий день за столом лорд Старк усадил рядом с собой сира Джораха, а Родрик вместе с племянником заняли места чуть ниже.
Видимо, как лорд Эддард не противился, его жена добилась своего — Джон отправлялся на Медвежий остров, и, кажется, был этому рад.
Леди Дейси, наплевав на приличия, уселась рядом с мальчиком и увлеченно с ним беседовала. Неудивительно, если знать, что он для нее сделал.
Родрик уже давно закончил с блюдом, а Джон только тянул ко рту куриную ножку.
Вдруг Дейси, видимо желая пошутить, потянулась, чтобы вырвать ее. Джон подкинул ножку на пару дюймов, рука Дейси прошла мимо, и Джон тут же снова поймал ее — за кость, как и бросал — и, как ни в чем ни бывало, впился в мясо зубами.
Левой рукой.
Джон Сноу был прирожденным бойцом. Вчера он тренировался с Джори, и они дрались почти на равный, а Джори был капитаном гвардии! Робб же вскоре и вовсе не будет Джону соперником, уж точно не на мечах — Сноу разве что не танцевал во дворе, сражаясь с братом. С луком Джон еще плох — стрелять левой он учился не столь усердно, а правая для этого еще недостаточно восстановилась, ведь в стрельбе точность движений куда важнее силы, зато он быстро учился обращаться с копьем, и вполне мог бы через полгода сойтись с Роббом, тренировавшимся последние два года, на равных.
Однако его стиль боя Родрику не нравился.
Джон слишком любил рисковать — и это было странно, потому как, побывав в бою, люди обычно становятся более опасливыми. Джон мог опустить меч, открывая сопернику грудь и голову, чтобы потом поймать его во время удара — но это еще куда ни что, Джон мог даже подкинуть клинок, в чем было еще меньше смысла. Правда, в трех случаях из четырех, Джон после таких финтов выигрывал бой, но это лишь значит, что его убьет четвертый человек, которого Джон встретит в настоящем бою.
Но все это меркло в сравнении с его перемещениями — он кувыркался даже тренируясь в доспехах, а если дрались без них, он изображал из себя акробата.
Родрик не знал, как исправить это — Джон уже выучил все, чему Кассель мог его научить. Но Родрик признавал, сир Джорах Мормонт был куда лучшим бойцом, чем он сам, и он сможет научит Джона куда большему. Ох, если бы у лорда Старка было время учить собственного бастарда фехтованию…
Робб же, в отличии от сводного брата, был хорошим учеником — он выполнял все, что Родрик от него требовал, и чуть больше. Будь у маленького Старка чуть больше усердия и внимания, он стал бы прекрасным бойцом, но и сейчас Робб был хорош для своих лет. Он был талантлив в работе с копьем, и обладал хорошей реакцией, на мечах он сражался не хуже, чем сам Родрик в том же возрасте, быть может, даже лучше. И, с появлением Теона, стал намного лучше обращаться с луком.
Теон… этот парень был ехиден, остер на язык и зол на весь мир — Родрик видел это за его улыбкой. И Теон был Грейджоем. Родрик ни за что бы не взялся его учить, если бы не лорд Эддард.