Отзвучала первая мелодия, а следующая лишь зарождается. Мы отошли к столику на двоих, пребывая в схожих чувствах. Девушка берёт бокал с водой, я же предпочёл апельсиновый сок. Лишь после нескольких глотков, голос возвращается.
— Благодарю за танец, — учтиво произнесла Вероника.
— Взаимно, это было очень…– все эпитеты могут вогнать в краску, поэтому беру пообразней, — впечатляюще!
— Согласна.
Улыбки выскочили одновременно. Я уже смелее:
— Можно и повторить.
— Да.
Вскоре атмосфера бала преобразилась, из официально-торжественной перешла к увеселительно-маскарадной. Ансамбль играет композиции уже в более современной обработке, освещение ярко лишь по периметру, характер танцев тоже сменился, и пары-актёры усиленно вовлекают публику, демонстрируя движения. Час или два промелькнули незаметно, лица всех участников украшали яркие улыбки и краска.
Отдышаться получилось в саду — загадка и таинственность гуляет среди стен живой изгороди и высоких, шпилеподобных деревьев. Под ободком месяца и звёздным сиянием нашли скамейку.
Вероника произносит:
— Вот и подходят к концу три насыщенных дня, Матус.
— Точно, даже как-то не верится, — поддержал я, глубоко вдыхая богатый аромат глубокого вечера.
— Это почему? — удивилась девушка.
— Ну… в смысле всё настолько ярко и необычно…
— Пожалуй так. Даже про День Основания совсем не говоришь.
Я с неким откровением перевел на Веронику взгляд, что мерцает ещё и люцифером на шее.
— А ведь точно! Теперь, наверное, начну…
— Говорить или думать? — уточнила она улыбаясь.
— Думать скорее, — рассмеялся я.
Бал кончился к одиннадцати. Счастливо и с мягкой усталостью мы идём к себе, стоит заметить, что лица представителей других школ стали знакомыми, многих уже знаю поимённо. По приезду чувства были далеки от нынешнего сопричастия, я даже щёки потёр — слегка ноют зубы, ибо стал чаще крепко сжимать — это началось с выступления, напряжение передалось на лицо.
Вероника мягко и легко пожелала спокойной ночи, оставляя живой шлейф в гостиной. Вдыхаю и ощущаю его, взгляд устремлён за окна, в ночную глубину. Как же прекрасен мир и сколь много в нём занимает Вероника.
Часть 2. Глава 18
Размеренно и обстоятельно началось утро, с малым количеством спешки. К нашему удивлению, консьерж осторожно постучал в дверь, сея вокруг свет вежливой улыбки и строгого стиля, предложил к завтраку десерты от мастера-кондитера Живицы. Поочерёдно назвал каждый, что источают аромат неги и радуют глаза сочными цветами фруктов, крема и глазури — администрация делает нам подарок и это безусловный успех.
Девушка вновь в белой кофточке и джинсах. Под мелодии птиц из окон, кофейный дух и прекрасный образ — я собираю немногочисленные вещи. Часы близятся к отметке в девять часов, поезд же прибывает к десяти с половиной. С великим наслаждением вкушаем кондитерский дар, периодически прерывая сборы. Каждая ложечка и кусочек может обогатить мир тысячей новых граней и это рукотворный шедевр, вне всяких сомнений.
С лёгкой тоской позади остался “императорский”, ставший чуть ли не родным. Двери лифта сомкнулись без звука, отдавая матовым золотом, кабинка нежно и бережно несёт вниз, понять, что движение началось можно лишь по цифрам на дисплее справа и ощущениям в животе. К выходу улыбки всё же взобрались на лица, ведь Живица полна радости, приятных ощущений и веселья.
Холл весьма оживлён — в основном снуют наши. Ресепшионист и заходивший с утра консьерж, отдали шуточно честь, широко улыбаясь. Вероника взяла вдруг за руку и потянула к ним, по жилам качнулась кровь, обдавая щеки.
— Здравствуйте, — произносит мой председатель.
— Доброе утро! Сударыня… сударь…– в поклоне приветствует консьерж.
— Желаем выразить глубокое восхищение всем увиденным и отведанным здесь, особенно — сегодняшними десертами, — сказала она, пуще прежнего смущая, но всё же я подписываюсь под каждым словом.
— Делаете нам честь. Могу ли попросить оставить отзыв здесь? — достал планшет улыбающийся мужчина.
— Конечно, — как императрица, улыбнулась спутница. — Матус, давай ты первый.
Мы коротко выразили впечатления, расписавшись рядом. С большой радостью, увидел изящный, как танец лебедей, почерк Вероники, а следом кисть выписала аккуратный “кораблик” росписи — просто мёд для глаз. Служащие отеля в этом моменте особенно впились глазами в перо — на экране зерцает фамилия Исинн.
— Прошу, передавайте большой привет отцу и матери, Вероника, — сказал он через поклон.