Сергей Разумовский — участник муниципальных, региональных и федеральных политических инициатив, и конкурсов для студентов, на которых и нашёл первых инвесторов (пускай и некоторые были согнаны с поддержки Емельяновых и других криминальных авторитетов), социальный предприниматель и образ будущего России.
Сергей Разумовский — друг и последний из Вместе, который обещал ему лично не вляпываться в какую дурость и обещал ему, если что, сначала пойти к общим друзьям, а тот болванчиком кивал с сопливым лицом и глазами на мокром месте тогда на Московском…
И Сергей Разумовский — тот, кто обозвался при этом дурацкой кликухой «Чумной Доктор».
Сергей Разумовский, Разумовский, Разумовский…
— О своём птеродактиле думаешь? — отвлекло Волкова от размышлений. Олег моргнул и ощутил, как глаза кольнуло от сухости и от того, что больше пяти минут он пялился на песчаные ухабы, застилавшие горизонт. Потому Волков прикрыл их на мгновение, давая отдыха, сделал затяжку и медлил с ответом.
Солнце — привычное для этих краёв — давно ушло с зенита, но всё равно выжигало нещадно, оттого и в тени ощущался душащий жар. И погано при этом курить, но и случай вот подходящий — рыжий птеродактиль из города на Неве.
Или не птеродактиль.
Олег приоткрыл глаза, выдохнул дым и протянул почти пафосно и как можно ниже:
— Чумной… До-о-октор.
Мёрдок юмора не оценил, хмыкнул, как и вторил ему Олег. Кликуха будто из глупых супергеройских фильмов, где летает супергерой в трико и против него сражается какой безумный. Только в этой истории безумный носил костюм, сжигал богатых и прочее-прочее.
«Чумной Доктор», — повторил Волков. И в голове это звучало тупо. А меж тем припомнилось, как его наёмники эту новость увидели, так не поленились, распечатали с подачи Финки такую дурость (вдвойне проявили упорство и принтер в пустыне цветной нашли) и угорали, да так, что теперь погоняло «чумной доктор» стало почти что обзывательством и называли так понтовых без мозгов.
Да уж.
Сергей — насколько помнил Олег — голову на плечах имел, вот только здоровой головой не оценить иначе именно отсутствия в ней мозгов, когда репортаж повторяли снова и снова.
К тому же… Олег подумал, давно так его люди не смеялись, кажется ещё с момента, как один «зелёный» на курице подорвался. Как? Никто не знал. Зато перья с кишками далеко разметало.
— Хорошо, что не лисичка со спичками, — вдруг проговорил Олег, зажал сигарету и хмыкнул. Он чуть приподнял голову, складывая руки в карманах форменных брюк, затем поймал на себе взгляд заместителя.
Ну да, о чём это он?
Волков перевёл внимание на ухабы, чуть прикрыл глаза, чтобы не резало так песчаным и пояснил:
— А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли, — Олег попытался как мог переложить это на придуманный в их отряде специфический язык, но сомневался, что вся ирония Корней Ивановича так не потеряется, а мимоходом подумал, что если у поэта было море, у лисички с Питера — жировые складки и языки нескольких богачей.
«И то, и то хорошо горит», — философски рассудил Волков, зажал сигарету в одной части рта, другой — выдохнул дым.
— Снова ваше, русское?
— Ага, — Олег кивнул и скользнул взглядом по товарищу, припоминая, что Серый на лисичку-то вполне тянул — такой же рыжий и хитрый.
— Странная литература, — выдыхая дым, пробормотал Макалистер.
— Странные недоростки в штанишках и исполняющие желания, — парировал Волков.
Заместитель и главарь упёрли друг в друга взгляды, перевели почти синхронно на горизонт и выдохнули, только Мёрдок с угрюмым «засчитано». Олег улыбнулся и всё же вытащил изо рта сигарету, с которой стряхнул пепел.
С Мёрдоком Макалистером Волкова свела работа в зоне конфликта террористов с франко-британской коалицией на юго-западе Сирии около года назад. После стычки — а Олег бы это не назвал стычкой, скорее карательной и уничтожительной операцией от террористов, отбросивших «официальную» армию далеко назад — Финка засёк работающий передатчик, там и обнаружили рыжего бугая. Думали, помрёт, но нет. Очухался, выжил и разделил принципы их отряда, сдав позиции «его» армии, на чём наёмники заработали неплохой гонорар.
Прошли потом, что говорится и огонь, и медные трубы, и рассказы о своём, личном. Доверяли друг другу, но в меру, а сейчас так вообще спокойненько обсуждали пришедший недавно заказец.
— И давно твой тронулся? — фыркнул Мёрдок.
— Сергей? — на всякий уточнил Олег, а то мало ли — может, он имел в виду тронутых в их отряде.
— Да, лисичка.
Волков дёрнул уголком губ и попытался припомнить студенчество, детство, моменты Вместе. Разумовский всегда странным был, но чтобы опускаться до убийства?.. Олег нахмурился, не зная, что и ответить. Факты на лицо и отвергать их глупо: именно Сергей Разумовский напялил костюм и прошёл мором по Питеру, за что и загремел в психиатричку.
Сознание зацепилось за последнее. А ведь и правда… Поместили не в тюрягу, а психиатричку. Что-то как-то раньше он этому значение не придал.
— Не уверен. В детстве нормальным был, — проговорил Олег, вкладывая уверенности в голосе, хотя внутри сомневался, знал ли он всё о Сергее на самом деле, чтобы судить. Произошедшее в их городе вбило клин доверия глубже, породив раскол больше. Перед глазами предстало много случаев его «выпадения из реальности», когда и паника накрывала, и сила безумная появлялась, и после провалы в памяти присутствовали.
Может, и было что психиатрическое, что Серый утаил.
Олег бы совсем не удивился, окажись это правдой.
— Может, после смерти вашей? — остановил от воспоминаний голос Мёрдока.
— Может, — подтвердил Олег. — Но не думаю. — Волков выдохнул дым, ощущая как очередной глоток никотина обжог сильнее глотку. «Хо-ро-шо как». — Я его на похороны не пустил. Знал, что слетит.
— Значит, из-за другого слетел, — лояльно отозвался Макалистер, и Волков только уклончиво согласился:
— Вполне.
Оба помолчали. В тишине жара города, где укрывались на временном привале наёмники, слышался приглушённый гул других из отряда — речь велась на разработанных условиях искусственного языка. Учитывая, что все в группе были бывшими контрактниками из разных государств, язык вышел специфическим, являлся симбиозом из вырванных из разных слов, отчего и понять, о чём говорили военные, редко кто мог, а если и расшифруют уже и поздно будет. Это ни раз спасало жизнь на исполнениях заданий по всей территории Сирии и ближайших государств, втянутых в конфликт.
— Ещё и костюм дурацкий, супермен хренов, — выдохнул Макалистер.
Олег хохотнул — костюм и правда дурацкий с этой маской, где из-за линз намеренно лишается доступный обзор, да и ещё клюв вместе с плащом — стопроцентная гарантия — цепляется за что не попадя.
— Но огнемёты клаа-а-ассные, — выдохнул Волков почти по-ребячески.
— Не практично, — угрюмо парировал Макалистер.
— Зато классные, — настоял Олег.
На этот раз оба хмыкнули: отозвалось в этом что-то детское, когда хотелось иметь вещь с такой мощью, однако Волков не мог не согласиться — на войне и в битве эффективнее всё же родной пистолет, а не огонь с сильно урезанным радиусом «стрельбы».
— Так что будешь делать? Решение уже принял? — подвёл, наконец, к теме затянутого разговора Мёрдок.
Олег притих, вспомнив за рабочий телефон с заказами, на который недавно пришло новое предложение — что иронично — от этого «Чумного Доктора». И вот теперь наступала самая настоящая загадка взрослого уровня: один рыжий кретин-заказчик в психиатричке в России, наёмники с полученным от него предложением на заказ в Сирии заканчивают другой, место назначения после «спасения» — Италия (и почему Олег почти не удивлялся?), расстояние почти две с половиной тысячи километров и несколько международных границ, на некоторых из которых полный «железный занавес», то есть не просто досмотры повышенного контроля и бдительности, а фактическая изоляция, только если у человека не будет госбумаги со специальным штампом за подписью главы государства. И то не факт.