Я задрожала и села на постели, застеленной черными шелковыми простынями. Хотела закрыть лицо руками чтобы наконец проснуться, но они все еще связаны за спиной. И рот завязан, не давая мне что-либо сказать.
«Одна! В лапах жестокого и полоумного насильника!» — плакала одна часть меня.
Вторая часть только смеялась над первой.
— Лиза, — снова заговорил граф. — Все не то чем кажется на первый взгляд. Я вижу как ты растеряна. И хочу заверить тебя: все решили за тебя две семьи. Батори и Надашди. Они предали тебя.
Он неожиданно поддался ко мне и… снял все шелковые оковы. Он освободил меня?
— Не могу смотреть на твои страдания… — вздохнул он, завернувшись в шелк, а заодно укрыв меня еще одной простынёй. — Мне не стоило соглашаться на требование этих двух семей. Знал что такая жертва слишком жестока… На твою свадьбу меня пригласили, потребовав чтобы я начал исполнять свою часть договора, давая им желаемое. И конечно за плату я могу использовать тебя как пожелаю. Как жестоко с их стороны решат все за нас!
Он горько усмехнулся и замолчал.
— Так все это происходит по настоящему, или я все еще сплю? — наконец спросила я.
— Решать тебе. Если слишком больно, пусть будет сон. Если… другая часть тебя считает иначе, значит пусть будет так. Думаю нам пора на сегодня расстаться. — вздохнул он.
— Не уходи. Ты что-то знаешь о происходящем вокруг меня! — я села, укутываясь в простынь. — Расскажи мне все что знаешь. Прошу, Меньхерт!
— Но ты же боишься меня. — возразил он. — Я вижу это по твоим глазам. Твоя реакция понятна. Я поступил с тобой очень плохо, и договор продолжит диктовать мне правила поведения с тобой. Мне очень жаль.
— Я привыкну и не буду бояться. Мне необходимо понять почему все так происходит. Почему я? И кто ты на самом деле? — я не хотела отводить от него глаз, желая казаться более смелой, хотя сама все еще дрожала.
— Скажем так… Я не являюсь человеком. Есть одна древняя легенда, и я могу поделиться ею с тобой. Но только это, пока что.
— Расскажи! — я чуть ближе поддалась к графу. Я хочу знать что происходит. И лучше отодвину страх как можно дальше.
Он пожал плечами. Не сразу заговорил: — Когда-то давно, в ином пространстве, жили боги. И по правилам их мира, они устроили пир. По законам того мира, одна из богинь из своего царства не могла подняться к ним. Тогда боги попросили ее прислать кого-нибудь, чтобы она забрала свою долю угощения. И она отправила одного из своих послов. Когда тот прибыл, все боги встали, приветствуя его. И лишь один бог не проявил должного уважения и остался сидеть.
Не вынесла богиня такого унижения. Она снова отправила своего посла в мир богов с требованием выдать ей виновного. Его выдали. Этот бог ждал расправы от богини, но его отец обнадежил его, и выдал ему четырнадцать демонов-стражей. После чего, этот виновный бог отправился в земли той богини, и с помощью своих солдат завоевал ее царство, а ее саму собрался убить. Но она была не так проста. Она наслала на него проклятие. И сказала что проклятие разрушит только та чистая душа, которая искренне полюбит данного бога. А зная его дикий нрав, она посчитала что этого никогда не случиться, и, смеясь, оставила его в своем разрушенном царстве гнить…
О большем я пока не могу тебе поведать, Лиза. Но если ты желаешь все понять, то можешь последовать за мной.
Только сам я против… И надеюсь что мои проклятые чары не сделают из тебя подобную мне.
На этих словах мой грешный сон закончился. Я проснулась в своих покоях. Я по прежнему одета в свое праздничное платье. Нет шелковых оков на постели. Нет и графа Кардоса.
Только камин и все свечи оказались погашены. А три зеркала на туалетном столике покрыты странными трещинами, которых вчера не было. Надо будет попросить заменить их. Но не сейчас…»
4. Новый доктор для ее лечения.
Елизавета отложила перо и устало облокотилась на спинку стула. Она ощущала облегчение, которое ей подарила исповедь в дневнике. Она закрыла его и спрятала обратно в потайной шкафчик вместе с письменными принадлежностями, и заперла дверцу на замок, а маленький позолоченный ключ спрятала в свою деревянную шкатулку с украшениями.
Она снова обратила внимание на зеркала. Ей не померещилось. На них видны трещины. Она поднялась с места и прошла к толстому шнуру, висящему возле кровати, и позвонила. Ее служанка должна скоро подойти.
В ожидании прислуги, Лиза подошла к своему сундуку с одеждой. Она открыла его и поискала новую одежду. Пока она искала, заметила что подол ее праздничного платья испачкан в земле. Едва заметно, но все же.