Лия… так он называл ее. Она была первой на его бесконечном жизненном пути, кого он обратил. И он отдал бы все, лишь бы вернуть тот злосчастный день когда поддался ее уговорам. После ее обращения, он проклял сам себя за содеянное.
Лия так и не узнала причину его исчезновения из ее жизни. Ей нравилось его внимание. И она была благодарна ему за такой бесценный дар как бессмертие.
Но она не знала что он начал испытывать после. Какие муки терзали его израненную душу. И он до сих пор избегает встречи с ней. Потому что понимает что может случиться, встреться они случайно или преднамеренно. Он не сдержит себя. Ее аромат погубит ее. Притянет его к Лии.
Теперь, прямо сейчас, он слышит ту же просьбу от девушки, так похожей на Ланфен.
Он ясно ощутил страх. Перед словами. Перед возможностью второй раз в жизни дать кому-то бессмертие. И перед дальнейшим будущим, которое начнет развиваться после. Его новую пытку ароматом.
— Не проси меня об этом… — отпустил руки Лизы и встал. Все в нем превратилось в отрицание.
— Но почему, Конрад? — ученица ощутила укол обиды. Его поведение и слова…
— Я не могу… это выше меня. Ты не знаешь какие будут последствия.
— Пусть я не знаю. Но я так не могу! Если мое будущее уже предрешено, и я все равно стану иной, то я хочу сама выбрать того кто обратит меня! — она не желает отступать.
Он резко развернулся к ней. Подошел. Взял за плечи.
— Послушай меня, Лиза.
— Не хочу… Я не хочу чтобы Меньхерт обращал меня! Лучше это будешь ты, чем он.
Она замолчала. Ее нижняя губа дрогнула и она закусила ее. Взгляд твердый. Слишком упрямый.
Ученица права. На это у нее есть железное право. По законам вампиров, если смертный человек уже знает о своей участи, то волен выбирать того, кто исполнит обращение. Когда желание произнесено вслух перед бессмертным, тот не имеет права отказывать. Должен подчиниться древнему закону о «Обращении». Так было и с Чечилией Галлерани. Она тоже произнесла свое желание. И по своему неведению уловила Конрада в плен закона вампиров. Вот почему Меньхерт не оставляет выбора своим жертвам а делает все сам. Зная это, он забирает надежду и возможность. Он контролирует ситуацию чтобы не стать пленником правил и порядков. Если и обращал людей, то только по своей прихоти или некоей выгоде. И ему никогда не приходилось мучится от той странной манией запахом, которая заставляла Конрада страдать. Или тоже она преследовала его, но он никогда об этом не говорил. И подчинившись своей муке, убивал того обращенного через некое количество лет.
Учитель отпустил ее. Сложил руки за спиной и отошел к шкафу с черными шкатулками. Он молчит.
— Мне некого просить о помощи. Близкие люди что-то знают. Я думаю они замешаны в происходящем. Не могу им больше доверять. А Ференц… он и сам напуган. Когда мы разговаривали, я просила его о побеге. Хотела чтобы мы сбежали вместе. Он отказал. Под страхом смерти… Иногда я думаю что просто схожу с ума. Но только ты, Конрад, спасаешь меня от окончательного безумия. Ты рядом. Существуешь. От тебя исходит защита. Хотя ты тоже вампир, да еще и брат Меньхерта. И все же — вы разные.
Говоря, Лиза подошла к учителю сзади, обняла его со спины. Прижалась правой щекой к широкой спине. Вдохнула его запах, похожий на розы и сандал. Прикрыла веки.
Ее поведение и голос проникали в самое его сердце. Кроме Ланфен больше никто не мог настолько сильно влиять на него. Никто не пленял. Почему Елизавета делает тоже самое?
— Пожалуйста, Конрад. Помоги… — прошептала ученица.
Вот и все. Он скован ее желанием. Просьбой. Теперь уже он в плену. Закон. Обещание по Кровавому договору. Все сложилось воедино как разбитое зеркало, собранное и склеенное заново.
Глубоко вздохнул. Ласково взял ее руки и убрал со своего торса. Развернулся.
— Лиза, ты должна кое-что знать…
Не договорив, взял ее на руки и донес до стола. Осторожно усадил на столешницу.
— Что я должна знать? — взяла его правую руку.
— Моя кровь не остановит твоего взросления. Ты будешь расти. В двадцать семь лет твой возраст замрет. Ты перестанешь стареть. Тело останется вечно молодым. Болезни не коснуться. Ранения будут затягиваться с устрашающей быстротой. Зубы изменятся. Старые выпадут. На их место придут другие, способные удлиняться и превращаться в клыки и обратно в человеческие. Еду смертных ты есть не сможешь. Она потеряет свой вкус, цвет и запах. И насыщаться ими уже не получится. Появится голод иного толка. Звериный. Нужна будет человеческая кровь. Первое время он будет сводить с ума. И я буду контролировать тебя куда бы ты ни направилась, ради твоего же блага. Красота усилиться. Появится истинная личина. Ее придется контролировать и прятать… — он прервался, давая возможность осмыслить, а после продолжит.