Розочка: Вот всегда она так, все не без своей выгоды.
Чудовище Нью-Йорка: Что касается нас, то мы не спешим. Мы еще учимся. Но когда-нибудь…
РозаМалЛинда: Когда-нибудь…
Чудовище Нью-Йорка: Как бы то ни было, всем пока. И спасибо за поддержку.
Чудовище Нью-Йорка покинул чат.
Глава 6
Долго и счастливо
Когда, минуту спустя, мы вышли из здания, то увидели, что дом был оцеплен полицейскими машинами. Перед домом собралась толпа людей и телерепортеров со всех каналов, включая и канал моего отца. А еще там был парень, тот жалкий торговец наркотиками, который удерживал Линди. Он разговаривал с ними.
— Это — он! — закричал он, когда увидел нас. — Это чудовище, которое напало на меня.
Посмотрев на меня и увидев, что я — не чудовище, люди в толпе загудели.
— Это — чудовище? — воскликнула женщина-репортер с канала моего отца.
— Раньше он выглядел по-другому. У него были клыки и когти, и… шерсть по всему телу.
Репортерша повернулась к Линди, очевидно надеясь услышать ее историю. — Мисс, вы видели чудовище?
— Конечно, нет, — ответила Линди, взглянув на меня. Она коснулась моих волос. — Я не видела чудовища. Но этот человек… — она повернулась к торговцу наркотиками. — Он напал на меня. Он мог меня убить, если бы этот парень не ворвался в дом и не спас меня.
— Говорю вам, — заорал торговец. — Он — чудовище. Колдовство изменило его.
— Колдовство, — смех Линди был чуточку неестественным, слегка наигранным. Толпа тоже засмеялась. — Волшебство и чудовища существуют только в сказках — или, возможно, в наркотических галлюцинациях. Но герои и злодеи реальны.
Кто-то ткнул микрофоном мне в лицо. — Ты видел чудовище?
— Нет. Я не видел никакого чудовища, — я уверенным движением, как это сделал бы мой отец, забрал микрофон из рук репортерши. — Но, если и было чудовище, может, это был обычный парень, у которого проблемы с кожей или что-нибудь подобное. Может, ему всего лишь необходимо немного понимания. Может, мы слишком часто судим о людях по их внешности, потому что это проще, чем увидеть то, что важно на самом деле.
Репортерша выхватила у меня микрофон.
— Ну что же. Это было очень мило, — она отвернулась от меня и заговорила в камеру. — Никаких зацепок в загадочном деле о звероподобном существе, терроризировавшем сегодня пассажиров метро в Бруклине.
Толпа начала расходиться. Полицейский схватил торговца.
— Не так быстро, приятель. Я проверил твое удостоверение личности. Похоже, у тебя есть неоплаченный штраф… и мы нашли пистолет, о котором говорила она, — он повернулся к нам с Линди. — Не могли бы вы пройти с нами в участок и дать показания о случившемся?
— Конечно, офицер, — сказал я, думая о том, как это разозлит моего отца, не говоря уже о том, как он взбесится из-за всей этой истории о «Монстре в Подземке», особенно после того, как увидит репортаж на собственном канале. Должно быть, он уже сидит у меня в гостиной.
— Я пойду куда угодно, — сказала Линди, — если он пойдёт со мной.
Офицер закатил глаза. — Ребята влюблены. С ума сойти.
Он, может, пробормотал что-то ещё, но я не слушал его. Мы были слишком заняты поцелуями.
Прошло несколько часов, прежде чем мы вернулись домой, но когда всё же добрались, мой отец уже был там и смотрел утренние новости на канале СиБиЭс. Надпись за спиной репортера гласила «Чудовище в метро?», и на экране показывали существо, внешне напоминающее волка. Галстук отца был снят, а сам он выглядел помятым.
— Знаешь что-нибудь об этом, Кайл? — он ткнул пальцем в телевизор, и, похоже, не заметил во мне перемен. — Откуда мне знать? — я пожал плечами. — Уж я точно не чудовище.
Тогда он посмотрел на меня. — Нет, ты не чудовище. Когда это случилось?
Он хотел знать, произошло это до или после истории в новостях. Я не ответил на его вопрос.
Отец, это — Линди.
— Приятно познакомиться, Линди. — Он одарил ее своей лучшей телевизионной улыбкой, одновременно окинув взглядом ее футболку в стиле Джейн Остин, старые кроссовки и вышедшие из моды джинсы, и совершенно не обратил внимания на её лицо. Как обычно. Неужели просто посмотреть ей в глаза является для него смертельным? — Что ж, это надо отметить. Могу я пригласить тебя на завтрак?
Тоже вполне в его духе. Теперь, когда я стал нормальным, он был готов проводить со мной время. Я взглянул на Линди. Она сморщила свой носик.
— Это вряд ли, — ответил я. — Я должен поговорить с Уиллом и Магдой, потому что они были со мной всё это время. А затем я собираюсь завалиться спать. Я всю ночь провел на ногах.
Я наслаждался выражением его лица, когда произносил эти слова. — Но, послушай, нам стоит сходить куда-нибудь в ближайшем будущем.
— Ага, примерно через год или около того.
После того как он ушел, я поднялся наверх, чтобы найти Уилла.
Еще не было пяти, поэтому он, разумеется, спал, когда я постучал к нему в дверь. Тогда я постучал сильнее.
— Адриан, наверное, это может подождать. Он спит, — Линди наклонилась ко мне. — И мне на ум приходят кое-какие вещи, с помощью которых можно убить время. Я так по тебе соскучилась.
— Я тоже, — я поцеловал ее и вспомнил зиму. Я был таким же мертвым, как одна из моих роз, но не хотел признаваться себе в этом. — Но мне необходимо поговорить с Уиллом прямо сейчас. Это важно. Думаю, ты поймешь почему. И знаю, что и он поймет.
Я постучал сильнее.
— Открывай дверь, соня.
За дверью послышался приглушенный голос. — Который час?
— Время увидеть свет. Открывай!
— Я натравлю на тебя Пилота.
— Он собака-поводырь, а не сторожевой пес. Открой дверь.
Сначала не было слышно ни звука, и я уж было подумал, что он опять уснул. Затем, когда я снова собирался постучать, послышались шаги. Дверь открылась.
Я видел, как свет ударил Уиллу в глаза.
— Что за? — Он посмотрел налево, направо, а затем его глаза сфокусировались на мне, как никогда раньше. — Но как… ты кто?
— Это я, Адриан. А это — Линди. Ты видишь нас, приятель?
— Да. По крайней мере, я так думаю. Но, может быть, это всё сон. Ты заставил меня поверить, что ты ужасен, что ты — монстр.
— А ты заставил меня поверить, что ты — слепой. Иногда всё меняется.
Теперь Уилл смеялся, отплясывая по комнате.
— Да! Всё меняется! Не могу в это поверить. А Линди? Это ты? Значит, ты вернулась к Адриану?
— Да. Я все ещё ничего не понимаю, абсолютно ничего, но я счастлива. Так счастлива.
Она обняла Уилла и Пилота, который обычно вел себя спокойно, но теперь, поняв, что его услуги в качестве собаки-поводыря больше не нужны, прыгал, лаял и лизал всем руки. Поэтому Линди обняла и его тоже.
Когда мы закончили прыгать по комнате, празднуя то, что случилось, я спросил: — Где Магда?
Если Кендра была верна своему слову, то с Магдой тоже должно было кое-что произойти. Она должна была воссоединиться со своей семьей. Но теперь я не хотел, чтобы она уходила. Она была нужна мне, и я хотел, чтобы она осталась. Я побежал по коридору к комнате Магды, Линди следовала за мной. Я постучал в дверь. Ответа не было.
Когда я открыл дверь, комната оказалась пустой.
— Нет!
Я практически раздавил ладонь Линди в своей руке. Она странно на меня посмотрела, и я вспомнил, какой сегодня был замечательный день, какой идеальный день.
И все же я сказал: — Я не успел с ней попрощаться. Она уехала, не простившись.
— Магда? — Когда я кивнул, Линди сказала: — Ох, Адриан, мне жаль.
Я уже стал выходить из комнаты, но вдруг заметил отблеск чего-то, лежавшего на кровати. Я подошел к ней.
Это было серебряное зеркало, именно такое я разбил прошлой ночью в подземке. Но это зеркало было целым, и, поглядев в него, я увидел свое отражение, совершенное отражение, какое я помнил, — прямые светлые волосы, голубые глаза, даже загар. Когда я открыл рот, совершенные губы обнажили белые зубы. А рядом со мной была совершенная девушка, совершенная для меня.