– Готово, – удивительно, но абстрагироваться от близости Лиора ей внезапно удалось.
Подушечки пальцев характерно закололо, намекая, что пламя готово вырваться наружу. Счастье ее, к слову, длилось недолго. Рука эльфа с комфортом устроилась у нее на животе, ощутимо надавливая там, где горела и пылала стихия:
– Никуда не годится. Ты черпаешь из резерва слишком много. Чтобы собрать из осколков чашку и очистить ковер, тебе не нужно столько магии. Если ты, конечно, не планируешь опять поджечь мой кабинет.
От проблем с контролем она пока не избавилась. «Леди» Беатрис, сидя на болотах, к дару своему не обращалась. Вернувшись в родное, человеческое тело, Кассея тут же натворила бед. Забыла, каково это. Быть магом. Академия полыхала трижды. Повезло, что демоны, построившие город, не поскупились и Сейгард возвели из мрамора.
– Не торопись. Дыхание должно быть ровным.
Он видел в ней… Друга. Ценный груз, вверенный ему королем. Подопечную, которой хотелось помочь. И никак не женщину. То самое бесполое существо, коими он считал и остальных студентов.
Помогая ей, Лиор частенько ее касался, направляя, советуя. Совсем не интимно. Равнодушно, отстраненно. Проводил длинными пальцами по оголенной коже, посылая импульсы ментальной магии, дабы вернуть ей утерянные воспоминания, массировал виски, успокаивая. Чертил завитушки на лбу, стимулируя сознание, чтобы к нормальному существованию Кассея могла вернуться как можно быстрее.
Красивый, холодный. Поразительно бесстрастный мужчина.
– Умница, – Лиораэль убрал руку и сделал шаг назад. – Представь, как осколки медленно поднимаются в воздух. Кружатся, парят, образуя новенькую чашку. Представила?
– Угу.
– Молодец. Тебе нужно запомнить всего одно заклинание: Es’an l’io art’ara.
– Великие боги, куда же без эльфийского. Es’an l’io… Els’an l’io art’ara? И что это значит?
Язык остроухих был той еще пыткой. Даже основы она освоила с трудом.
– Заклинание материализации. Незаслуженно забытое, – пояснил вампир и, кажется, обошел ее по кругу. – Открывай глаза.
Знакомая фарфоровая кружка с золотым узором представляла собой жалкое зрелище. Осколки парили над столом, но слепились друг с другом они кое – как. Там, где было донышко, сейчас зияла дыра, рисунок покосился, а ручка до сих пор валялась на полу.
– Выглядит скверно.
Лиораэль задумчиво нахмурился и прикусил губу:
– Я бы так не сказал. Для первого раза – шедевр. У Эннариона в детстве неделя ушла, чтобы склеить разбитый цветочный горшок. Любопытно… Думается мне, я понял, в чем твоя проблема.
Проблема? Интересно, какая из? Приступы, преследующие Кассею по пятам? Пробелы в памяти? Огненные сферы, то и дело срывающиеся с пальцев, несмотря на все ее жалкие попытки удержать силу под контролем? Хотя, положа руку на сердце, ее главная проблема стояла перед ней и что – то тщательно в уме прикидывала.
– Присядь, – кивнув на кресло, Лиор подвернул рукава балахона, в котором обычно вел лекции, обнажив мощные предплечья. – Будучи под действием проклятья, ты постоянно прибегала в академию посмотреть на брата. Из огненных ни у кого не было таких проблем с контролем, как у Иллая. Все эти годы, день за днем, ты наблюдала за тем, как он безуспешно пытался укротить собственный дар. То, что сейчас не выходит у тебя, тогда не получалось у него. Идем дальше. Твои приступы. Нечто похожее я уже видел.
– У Сианны? – медленно, но верно Кассея начинала понимать, к чему он клонит.
Девчонки к зеленому чудищу относились с брезгливостью. Морщили носик, визжали, как резанные, а особенно впечатлительные то и дело норовили упасть в обморок. Сианна Балиоре была другой. Доброй, понимающей. Она угощала «леди» Беатрис пирожками из столовой, в башню приносила гостинцы, презрительно не фыркала и глаза не закатывала.
– Верно, – Лиораэль кивнул и продолжил. – Она настолько боялась что – то разрушить, если сила сорвется с поводка, что сдерживала стихийные выбросы. Что в итоге? Обморок, бред, лихорадка. А теперь взглянем на это под другим углом. Есть вещи, которые ты щелкаешь, как орешки. Сложные эльфийские заклинания, порталы, щиты.
– Их я подсмотрела у тебя, – от стыда ей хотелось провалиться под землю.
Каждая собака в Сейгарде знала, что чудовище от красавца ректора пребывало в поистине неописуемом восторге. Пять лет «леди» Беатрис часами сидела под окнами его кабинета, забравшись на отвесную скалу, и томно вздыхала, не сводя глаз с объекта своей большой и чистой любви.
От такого позора не отмоешься. Местные студентки до сих пор хихикали у нее за спиной. Спасибо, хоть Лиораэль старательно делал вид, что память у него отшибло.