Почувствовав за спиной движение, я развернулся, держа наизготовку закломёт.
— Не стреляй! — Ко мне осторожно приближался Мангелай с десятком кочевников.
Он подошёл, поприветствовал меня и со смесью ужаса и восторга осмотрел тела поверженных врагов.
— Одуреть!.. Это ты их уложил? В одиночку?!
— Нет, твой пастушок помог. — Я кивнул на кочевника, который недавно палил в меня из арбалета.
Но Мангелай не обратил внимания на мою дурацкую шутку. Он рассматривал медленно таящие ледяные обломки одного из бессмертных.
— Тут пара костюмов уцелела, можешь себе забрать, — разрешил я со снисходительностью победителя.
— Что ты! — с ужасом замахал на меня руками кочевник. — Подмога явится, всё становище сожгут.
— Тогда дай мне двух бойцов, пусть помогут к торговцу отволочь броню. Где у вас тут ближайший торговец?
Опыт: 1120
Эрфа: 840
Сценарий оказался щедр: за победу над такими мощными врагами подарил он мне кучу опыта и, соответственно, эрфы накопилось у меня до чёртиков. Первый раз добравшись до нормального торговца, я наконец–то продал все ненужные навыки, набранные сгоряча на пропофабрике, и на всю эрфу закупил себе новых, самых лучших и дорогих из его ассортимента.
Прохождение сквозь стены, ранг 5.
Заумные машины, ранг 5. (я не совсем понял, что это такое, но торговец пообещал, что жалеть не придётся — навык замечательный)
Наномеханика, ранг 5…
Таких великолепных навыков самых высоких рангов я набрал с десяток, потратив всю эрфу до последней единицы. Продав лучемёты и экзоскелеты, которые помогли мне дотащить кочевники, я в первую очередь приобрёл драгоценное ожерелье для Эйны, гостинцев для раненого Фальграна, а на остатки набрал разных полезных штуковин: прибор ночного видения, тепловизор и хороший детектор аномалий.
Я заметил, что окружающие торговца кочевники смотрят на меня с каким–то священным ужасом.
Байки из чата игры «Омнеотрон»
Они часто тут бывали раньше, на заброшенной станции техобслуживания. Вдвоём сидели в комнате механиков, топили печку–буржуйку, ели консервы из одной банки и любовались добычей, уютно прижавшись друг к другу.
Здесь всё напоминало о ней: та же печка, от которой веяло ласковым теплом, та же узкая кровать, застеленная потрёпанным одеялом, на которой им было тесно вдвоём, то же запылённое окно с видом на кладбище разбитых автомобилей. Но сейчас её не было рядом, и не будет никогда.
Она умерла там, во Внешнем мире. Молодая и полная сил, подцепила какую–то заразу и за неделю угасла. Уходила она тяжко и некрасиво, в переполненной палате инфекционного отделения городской больницы, а он метался под окнами, понимая, что теряет её, и мучаясь от собственного бессилия.
Он думал, что больше никогда не вернётся в Омнеотрон. Но после сорока дней его снова потянуло сюда, в эти места, в которых они бывали не раз. Где они только не побывали вдвоём, разве что в Заброшенном городе не были. Туда, говорят, открыт доступ только избранным.
Его не радовала сегодняшняя добыча: приличный набор аномальных образований, из которых любой сборщик охотно скрафтит ценные артефакты. На что они ему одному? Но он, как и прежде, продолжал упорно бродить по опасным аномалиям, добывая анобразы, то ли вспоминая её, то ли, наоборот, пытаясь забыться и отвлечься от тяжких дум.
Ему показалось, что кто–то снаружи заглянул в окно. Огоньки пламени в печке неожиданно затрепетали, хотя двери окна были плотно закрыты. Схватив автомат, он приоткрыл окно и осторожно высунулся наружу. Темнота, хоть глаз выколи. И никого. Он вернулся, заперев дверь, и прикрыл дверцу печки, чтобы отблески пламени не мешали рассмотреть творящееся за окном.
Неожиданно зазвонил телефон, вызвав приступ паники и противную дрожь. Старый пожелтевший аппарат без провода вызывал его на связь. В Омнеотроне много разных странностей, но с таким он сталкивался впервые. С величайшей осторожностью он снял трубку и отшатнулся, услышав своё имя. Имя из Внешнего мира, не здешнее! И это был её голос!
«Я тут, родной! — услышал он из трубки. — Я вернулась к тебе, и мы всегда будем вместе!»
«Где ты?!» — стараясь унять трепет в голосе, воскликнул он.
«Совсем рядом! Я иду к тебе». — В трубке раздались длинные гудки.
Он почувствовал на лице неприятный холодок ветерка и услышал, как где–то снаружи скрипнула дверь. Машинально он подхватил автомат и вышел наружу.