— Потерпи немного, Лажа, — посоветовал Механик, — скоро все кончится… Что? Да, я обещал вывести тебя к людям. И я бы сделал это, если б мог. Но я не могу…
Механик расстегнул Лаже комбинезон, обнажая тело. Вспорол еще живому напарнику живот, раздвинул внутренности, разыскивая печень. Достал из кармана очередной из припасенных «фокусов» — флакончик с экспериментальным сильнодействующим ядом, разработанным как раз для хищников-мутантов типа волколаков и панцирных собак. Закрыл себе рот и нос рукавом, чтобы случайно не вдохнуть ядовитые пары, и облил бесцветной жидкостью внутренности Лажи, особо щедро окропив печень.
Расчет Механика был прост. Первым за добычу возьмется вожак. Он выберет себе лучший из кусков, то есть печень. Наевшись, вожак отойдет в сторонку, уступая место остальным. На их долю тоже придется какая-то толика яда. Пока они будут насыщаться, вожак сдохнет. За ним перемрут и остальные звери. Если кто-то из них и останется в живых, он вряд ли захочет преследовать Механика. Зачем, если есть останки Лажи? Да и без вожака волколаки не сразу поймут, что делать дальше, и забудут про сбежавшую добычу…
Механик поспешно вытер испачканные кровью руки пучком травы, затем очистил лезвие, завернул скальпель в брезент и сунул за голенище сапога. Закинул в рот еще один оранжевый чудо-шарик и рысцой побежал к далекому лесу, даже не оглянувшись на все еще живого, истекающего кровью Лажу, которого окружали забравшиеся на откос волки-мутанты.
Механик уже забыл о существовании Лажи, полностью поглощенный решением наиважнейшей задачи — собственным выживанием…
Глава 1
Байки, подслушанные у костра:
Прицел тоже является чьей-то точкой зрения.
Кабак с гордым названием «Астория», в просторечье именуемый «Козьей мордой», сильно отличался от остальных увеселительных заведений Муторая. Начать с того, что в «Козьей морде» было чисто — вещь абсолютно неслыханная для АТРИ. Плевать и бросать окурки на пол в кабаке строго-настрого запрещалось.
Здесь можно было отлично поесть и выпить, причем и продукты, и напитки хорошего качества поставлялись прямиком с Большой земли, да к тому же по сходной цене. Вкусно и дешево. Мечта любого бродяги. Вот только пускали в «Козью морду» не всех — это право надо было заслужить. Пропуском являлись: репутация удачливого промыслового бродяги, либо статус предводителя одной из атрийских группировок или его доверенного лица, либо личное приглашение Петровича.
Андрей Петрович Самойлов, в просторечии Петрович, был не только владельцем «Козьей морды», но и по совместительству являлся некоронованным мэром Муторая — неофициальной столицы вольных бродяг АТРИ.
Несмотря на забавную «козлиную» внешность, Петрович считался одним из самых влиятельных людей аномальной территории. В свое время мне пришлось поработать на него. С тех самых пор у нас сохранились хорошие отношения, хотя в острых ситуациях поворачиваться к нему спиной я бы все же не стал…
Кабак встретил меня шумным весельем и плотной стеной табачного дыма. Возле окна, сдвинув два стола, гуляло ближайшее окружение Коли Сенокоса — предводителя одной из атрийских бригад. Остальные столы занимали разношерстные компании бродяг. В дальнем углу толпился народ, слышались азартные выкрики, словно там резались в карты или нарды.
Я подошел к стойке. Бармен Сеня Хорек не сразу заметил меня, поглощенный священным ритуалом — протирал стеклянные стаканы, небывалую роскошь для АТРИ.
Поскольку очищенная нерадиоактивная вода тут у нас в большом дефиците, в забегаловках предпочитают использовать пластиковую одноразовую посуду. Попил-поел — и в мусор. Это дешевле, чем тратить на мытье драгоценную воду. Но Петрович в своем кабаке держал марку — и тарелки, и стаканы были только из стекла, огнеупорного и небьющегося, сделанного на заказ на Большой земле.
Сеня Хорек продолжал священнодействовать — поднимал очередной стакан, внимательно разглядывал на просвет — то ли любовался, то ли отыскивал несуществующее пятнышко грязи, а потом вновь принимался нежно надраивать его полотенцем.
Пришлось постучать ладонью по стойке.
— Бедуин! Давненько не виделись! — Хорек очнулся от транса, придвинул ко мне только что отполированный до невероятной чистоты стакан и потянулся к бутылке армянского коньяка. — Тебе как обычно?