Кубометр в бинокль наблюдал за действиями товарища. Вначале Митя бодро бежал по склону, потом притормозил. Застыл, всматриваясь в камни перед собой.
Сева Куб недовольно крякнул:
— Вот остолоп. Повыше поднимись.
Сказано было вполголоса — для себя, не для напарника. На таком расстоянии кричать бесполезно.
Немой выше не пошел — присел на корточки и завозился с рацией. Потом встал в полный рост, завертел головой и сделал осторожный шаг вперед.
«Увидел какую-то аномальную дрянь, — понял Куб. — Надо пойти, подстраховать…» Он подхватил рюкзаки и побрел к высотке, кряхтя от боли.
Немой внимательно наблюдал за «Егозой», пытаясь сделать невозможное — понять, куда в следующее мгновение шагнет невидимый великан, и двигался вслед за ним или отступал. Перемещения Мити были хаотичными, рваными. Они словно танцевали с «Невидимкой» — смертельно опасный для одного из партнеров танец.
Егерь попытался на ходу активировать рацию и едва не завопил от радости, когда услышал привычный и родной шум помех. Он покрутил верньеры. В наушниках раздался незнакомый голос:
— Беркут, Беркут, я Троян. Вышел на позицию. Мои координаты…
Немой тщательно запомнил несколько цифр. А неизвестный радист продолжал:
— К операции готов. Жду лучей. Как поняли? Прием.
Продолжения диалога Немой не услышал. Увлекшись, он упустил из вида «Егозу». Обиженный невниманием аномальный великан тут же напомнил о себе.
Мите показалось, будто с неба хлынул ледяной воздушный душ. Он инстинктивно шарахнулся в сторону, зацепился ногой за камень, не удержал равновесия и повалился на спину. Рация выскользнула из рук и лязгнула о камни. В следующую секунду ее накрыло «Егозой», превращая в лепешку из металла и пластика. К счастью для егеря, невидимый великан удовлетворился гибелью техники и шагнул в сторону.
Немой машинально поднял с земли блин, в который превратилась рация, растерянно повертел в руках, матернулся и побежал с пригорка навстречу Кубу.
— Прикинь, Сева, — завопил Немой еще на подходе. — Я поймал волну чужаков! Они сообщили кому-то свои координаты…
Кубометр смерил взглядом изуродованную рацию, которую Митя зачем-то нес в руке, но вопросов задавать не стал. И так все ясно.
Не теряя времени, Куб достал из кармана разгрузки бумажную карту АТРИ:
— Координаты запомнил? Диктуй, сейчас посмотрим, где это…
Оба егеря уставились на карту, пытаясь сориентироваться. Получалось, что чужаки расположились в пяти километрах от базового лагеря экспедиции Зинчука. От того места, где сейчас находились Куб и Немой, до позиции чужаков было всего полтора часа быстрой ходьбы.
— Значит, говоришь, Троян вышел на позицию и к операции готов? — уточнил Куб.
— Готов, — кивнул Немой. — Ждет каких-то «лучей». По ходу, «Троян» — это наши старые знакомые из Каракумов. Ты был прав, они не стали штурмовать лагерь сразу, ждут подкрепления — тех самых «лучей».
— Думаешь, «лучи» — это боевые группы? — засомневался Куб.
— А кто ж еще?
— М-да… Ну что, Митяй? Нет желания наведаться в гости к Трояну? — подмигнул Куб.
— Еще как есть. Я им задолжал пару гранат в Каракумах. Хорошо бы вернуть должок.
— Забудь, — осадил товарища Куб. — Наша задача — разведка. По-тихому собираем информацию о неприятеле и пулей мчимся в лагерь Зинчука с докладом. Усек?
— Усек, не маленький, — проворчал Немой. — Это ж я так, помечтал…
Егеря поправили снаряжение и споро двинулись в путь.
До начала Сияния оставалось меньше двух часов. Этого времени уже не хватало, чтобы добраться до лагеря Зинчука, даже если б егеря знали о приближающемся катаклизме и пустились бежать напрямик, минуя позицию чужаков. Но Немой и Куб не ждали подобной пакости от природы, ведь «предсказатель неприятностей» — Останкинский Шпиль — и не подумал вовремя обзавестись Двойником. Поэтому егеря месили болотистую грязь, о Сиянии не думая. Их волновала другая опасность — вышедшие на позицию чужаки, которые явно собирались штурмовать лагерь экспедиции Зинчука…
Глава 11
Байки, подслушанные у костра:
Военврач с дежурным сержантом проверяют в лагере егерей запасы воды.
— Какие меры вы принимаете для очистки воды?
— Сначала мы проводим ее дезактивацию.
— Правильно.
— Мы ее фильтруем.
— Хорошо. А потом?
— Мы ее кипятим.
— Отлично. А что вы делаете дальше?
— А дальше, чтобы не рисковать, мы пьем пиво.