В комнате большая добротная печь, самая обычная — на дровах. В центре комнаты деревянный, потемневший от времени стол, вдоль него две лавки. У дальней стенки широкие полати. Типа, второе спальное место. Есть и навесные полки для посуды и продуктов. На них даже стоят какие-то жестяные банки с истертыми надписями. Я взял одну, открыл.
— Ну, что там? — поинтересовался Кочкин.
— Труха. Или свалявшаяся пыль.
Мы перешли в сени. Там лежали срубленные в незапамятные времена дрова, рассохшиеся, потемневшие от времени. Кроме дров имелся люк в подпол и деревянная лестница, ведущая на чердак.
Алексей поднялся по лестнице, подергал закрывающие дверь доски.
— Глухо, Бедуин. Здесь гвоздей не пожалели — наколотили аж в два ряда. Чтобы их отодрать, дня не хватит.
— Проверим подпол? — предложил я.
Но мы не успели — в сени со двора вошел Боря Таран. Свой обожаемый ПКМ он где-то оставил. Зато одолжил автомат у одного из клонов Могильщика. Оружие висело на плече так, что Таран мог открыть из него огонь в любой момент. С одной стороны, оно и правильно — на базе чужаков расслабляться нельзя. А с другой, это напрягало. Особенно если вспомнить откровения Механика…
— Потап, нужно поговорить. Наедине, — заявил Таран.
Кочкин двинулся было к выходу, но я удержал его за руку:
— Стоять. А ты, Боря, обойдешься. Говори при нас.
— При вас не стану, — набычился Таран. — Потап, тема очень важная.
— Выйди, Бедуин, — попросил Алексей.
— Нет!
Все трое уставились на меня. Илья и Леша с удивлением, Таран с неприязнью.
— Серый, ты чего? — спросил Потап.
Пришлось пояснить:
— Наш друг Боря пришел тебя гасить. По приказу Петровича. — Я посмотрел на Тарана ласковым взглядом хуги: — Что? Настала пора ликвидировать егерей?
Борис изменился в лице и направил автомат на меня. Я сбил оружие в сторону, короткая очередь ушла в потолок, а ребро моей ладони врезалось противнику в основание шеи.
Тарану ничего не оставалось, как закатить глаза, рухнуть на пол и на некоторое время выбыть из игры. Я стянул ему руки за спиной. Боря не протестовал, поскольку пребывал без сознания.
— Бедуин, твои сведения верные? Ошибки быть не может? — уточнил Потап. — Кто источник?
— Механик. Это он слил мне инфу о секретном задании балласта.
— Значит, Мех на нашей стороне?
— На этот счет я бы обольщаться не стал. Он всегда только на одной стороне — на своей собственной.
— А Могильщик?
— Этот, по ходу, с Борей.
— Надо предупредить ребят!
— Уже предупредил. Как только пришли на базу, я пошептался с Фигой. Посоветовал не ходить в одиночку и разговаривать с балластом, держа палец на спусковом крючке. Он должен был передать Лосю и Толмачу. А за вами с Ильей я присматривал.
— А Юрун?
— Ее не тронут.
С улицы донеслись звуки стрельбы.
— Ну, понеслось! Похоже, клонам Могильщика не удалось застать наших парней врасплох, — предположил я.
— А правда, что этих клонов невозможно убить? — уточнил Кочкин. Он был напуган, но в меру.
Я пожал плечами. Сейчас меня больше волновало другое: как выйти из избы целыми и невредимыми? Окошки крошечные, через них не пролезть. Дверь наружу только одна, и ее, как пить дать, держат под прицелом дубли. Боюсь, что они не выпустят живым даже Борю. Ведь Таран Могильщику уже не нужен — у волосатого изгоя и без него бойцов хватает. Да и в любую минуту может наштамповать новых.
Пришел в сознание Таран, завозился, пытаясь освободиться. Потом затих, осознав свое положение, и хмуро уставился на меня:
— Откуда ты узнал? Ну, про приказ Петровича?
— Мысли твои прочел. Я же экстрасенс.
Боря поскучнел и решил извиниться перед Потапом:
— Леш, мне приказали… Я должен был… А так ничего личного. Я тебя уважаю, ты же знаешь… Кстати, я бы стрелял так, чтобы ты сразу… Ну, чтоб не мучился…
— Вот спасибо, — хмыкнул Потап.
— Боря, а разве Могильщик тебя не предупредил? — уточнил я.
— О чем?
— Значит, не предупредил.
Волосатый изгой не соизволил сообщить Тарану, что мне известно про тайное задание балласта. А раз так, выходит, Могильщик намеренно послал Борю на смерть. Изгой знал, что при любых раскладах я опережу Тарана.
— И что со мною будет? — скучным голосом поинтересовался Борис.
— Ну, ты ж и сам все понимаешь, не маленький. Врагов в тылу живыми оставлять нельзя, — напомнил Потап.