Тронулись!
Я сижу внутри капсулы и ничего не вижу. Ясно, что едем вдоль лагеря.
— Ольха, ольха… — говорит по рации военный, — там из-за поворота танчик бывает выскакивает.
Шум.
— Да, из зелёнки… Насыпьте туда АГСом… В зеленку… Прочешите…
Шум.
— Принял… принял…
«Танчик? АГС? Может, чтобы выявить есть он или нет?»
Я оглядел моих побегушников: попасть под танковый выстрел в первые минуты освобождения никто не хотел. Некоторые хранили показную невозмутимость, а в глазах других считывался реальный животный страх. Похоже, в этот миг они вспоминали родную нарку, пищёвочку, зажарочку, «локалочку» и очень сильно захотели всё отменить. Мне тоже немного не по себе. Фантазия рисует танковый снаряд, прошивающий нашу консервную банку. Что будет, когда узнают дети, мама?.. Погиб в бою, который так не успел начаться. Так я первый раз испугался на войне, хотя месяц до этого сидел под обстрелами и нормально себя чувствовал.
Мы повернули, я привстал и увидел лагерь со стороны: были видны дальний барак и его разлетевшаяся крыша, возле автобусной остановки — исковерканные скелеты машин, погибших в бою 21 июля. Такое и с нами сейчас может статься.
Мы выскочили за поворот. «Наверно, это сюда танк стреляет? Господи, помилуй…» Прибавили скорость и свернули к шахте Изотова. В кустах, возле обочины дороги, на стуле сидит какой-то дед с седой бородой и ружьём.
— Это первый блокпост, — говорит кто-то из ополченцев.
На тему освобождения зэков в Донбассе ходит множество спекуляций. Украинская пропаганда делает акцент, что происходила массовая мобилизация осужденных на территории республик. Ну что с них взять: пропаганда есть пропаганда. Разберемся с этим вопросом.
На территории Донецкой области перед началом войны действовало 20 исправительных учреждения. Это больше, чем в любой другой области Украины. Всё это не из-за того, что Донбасс — это край зэков, а потому, что Донецкая область имела самое большое население среди областей Украины. В Луганской области было ещё 16 учреждений. Итого 36. В них находилось около 15 000 человек (Цифры, озвученные в интервью полковником Стареньким на тот момент начальником Пенитенциарной службы Украины — Прим. а.).
Конечно, ни о какой мобилизации осужденных власти ДНР и ЛНР вопросов не ставили, как и о мобилизации вообще. Полевые командиры тоже. Даже находясь в окружении, горловское командование не решилось поставить массово под ружье зэков, хотя имело в зоне своей ответственности четыре колонии: три в Горловке и одну в Енакиево. Но как я и отмечал выше, коллективное бессознательное начало работу, и слух о том, что сбудут забирать в штрафбаты» начал витать в лагерях с апреля 2014 года.
Открыла счёт побегам 6 июля 2014 года Славяносербская колония № 60 (Луганская область). Правда инициаторами там были парни с Донецка. Забор попытались расстрелять из гранатометов. Было очень шумно. Бежало 8 человек. Знаю, что как минимум двое из них воевали точно. Один даже стал командиром в Республиканской Гвардии, но там с ним произошла какая-то неприятная история — я не вникал…
9 июля 2014 группа ополченцев освободила 10 человек из 28-й Торезской колонии. Тогда ещё работали суды, и их успели объявить в розыск. А 4 августа колония попала под обстрел: был тяжело ранен зэк и девушка-охранник — ей оторвало руку. После обстрела, на следующий день, пользуясь отсутствием света, через забор перелезло около 10 зэков. Побегушники дошли до ближайшего блокпоста, на котором несли службу чеченцы. Они накормили ребят, дали накуриться, а одному подарили тюбетейку. Вскоре на блокпост приехали представите ли «Оплота» и потребовали отдать им беглецов, чтобы вернуть их в лагерь, но чеченцы отказались это сделать. Полдня шли переговоры, и все же «Оплот» забрал зэков и вернул в лагерь. Двоим, кто ещё вначале отделился от группы, удалось остаться на свободе. Чеченцы дали номера своих телефонов и сказали, что в случае, если пацанов будут прессовать, набрать их.
Вскоре снова какая-то группа ополченцев, в том числе из бывших сидельцев этой колонии, зашла прямо в лагерь: сказали, что объявляют мобилизацию, и все кто хочет могут записываться. Конечно, туда побежали все. Один из ополченцев пошел на барак, где он раньше сидел, «расслабился», как говорится, и поймал передоз. Начали его спасать: сломали замок в «локалку» «креста» и сказали, что если не спасете его, то расстреля ем, ну и т. д…
Записалось человек триста. Ополченцы уходить не спешили и по предложению блатных начали вместе бухать и жарить шашлыки. Раздобревшие ополченцы начали дарить блатным гранаты, те просили сфотографироваться в разгрузках и с оружием. Вдруг, посреди веселья, ополченцы резко сорвались и уехали — приехал «Оплот». Те построили весь лагерь и объявили зэкам, что приезжавшие в лагерь ополченцы — махновцы, с которыми они разберутся. Никто никого освобождать не будет: воевать есть кому. «Вы тут, сука, будете сидеть, даже если заборы все разнесут… Попробуете убежать — всех расстреляем!» — закончил речь командир.