Машина резво бежала по улицам города, и Тэлль, глядя перед собой, улыбался, зная, кто хозяин этого города и что он весь в его руках. От мысли, что он здесь полновластный властитель, на его щеках появился легкий румянец, он испытал такое чувство, которое ощущал две минуты назад, думая о Наташе и ощутил, что власть это как хороший секс, если она приносит тебе такое удовлетворение. Еще немного и он увидел, что они совсем рядом с рестораном, где должно было все решиться, несомненно, в его пользу. Он всегда знал, что рано или поздно лакомая добыча у него в руках. Они всегда возвращались — деньги, девочки, долги оплачивались, все возвращается на круги своя, и Тэлль был уверен в том, что все, как и вода, спешащая в океан, вернется к нему.
Через несколько минут, он увидел подъехавшую Toyota Carolina белоснежного цвета. Это был Журавлев собственной персоной, Тэлль, ухмыльнувшись, остался сидеть на своем месте, не в его правилах было первым приходить на такие встречи, где он решал, кому жить, а кому просто существовать. Он чуть приспустил стекло и, вынув дорогой портсигар, извлёк оттуда толстую сигару, совсем недавно Артур приехал из Америки и привез ему целую коллекцию дорогих Гаванских сигар. Теперь от парня осталось только воспоминание. Тэлль не был сентиментальным, но когда дело шло о его семье, он мог расплакаться как ребенок. За свою семью он стоял как настоящий «Дон», а ему нравилось все связанное с итальянской мафией, недаром с некоторыми ее членами у него уже были определенные завязки. Он гордился этими знакомствами и надеялся на более тесное сотрудничество.
Вот резво прикатил Иванов на темно-синем «Мерседесе» и, выйдя наружу, кивнул зеркальным стеклам автомобиля Тэлля. Иванов уже был на таких встречах и знал, что Аркадий Иосифович приходит в ресторан последним, когда все уже начинали нервничать, ожидая своего Хозяина. Задерживался только Раскин, но вскоре и он оказался здесь… и не один. Открыв дверь автомобиля, он помог выйти своей новой знакомой и направился в сторону входа в «Золотое руно». Тэлль опять почувствовал знакомое покалывание в пальцах и сухость во рту. Вынув из маленького бара бутылку с ледяной минеральной водой, он выпил залпом добрую ее часть и, поставив ее обратно, посмотрел на часы.
— Ну что, Арик, все здесь? — улыбнувшись, спросил Тэлль у водителя.
— Ага, Аркадий Иосифович…
— Ты видел, новую девочку Раскина?
— Нет слов…
— Согласен, — мрачно ухмыльнулся Тэлль и вынул из внутреннего кармана пиджака телефон. Дав некоторые указания, он решил подождать еще минут пятнадцать, а затем, тяжело выдохнув, сказал Архимеду, что им пора. Тот быстро выскочил из машины, и, обойдя ее, распахнул дверь, помогая выйти своему хозяину.
Швейцар почтительно поклонился перед Тэллем и когда они с Архимедом вошли в зал, двинулся за ними, закрывая дверь и вешая табличку «ЗАКРЫТО».
За столом сидели Журавлев, напряженный и нахмуренный, более спокойный его зам, Дмитрий Анатольевич Воля, с ним Тэлль мало общался и, быстрым взглядом скользнув по его бухгалтерскому лицу, посмотрел на их секретаршу. С ней, Тэлль был немного знаком, она всегда присутствовала на их редких встречах и внимала каждому его слову. Казалось, в ее хорошенькой головке засел настоящий компьютер, который обрабатывал каждое слово и даже иногда подкидывал дельные советы.
Раскин, слегка улыбнувшись, кивнул Аркадию Иосифовичу, и, посмотрев на свою спутницу, перевёл взгляд на Журавлева, который так же внимательно разглядывал Наташу.
— Что я здесь делаю? — шепнула ему Наташа, — я неуютно себя чувствую, мне как-то не по себе.
— Так нужно, — так же тихо ответил Антон, — у меня к тебе будет одно предложение и ты должна кое-что услышать… все, пока, что ни каких разговоров.
— Добрый вечер, — поприветствовал всех Тэлль, не сводя глаз с Наташи. Немного подавшись вперед, он ответил на рукопожатия поднявшихся с кресел присутствующих мужчин. — Дамы, — он поприветствовал их кивком головы, — вы как всегда неотразимы, — Маша сдержанно улыбнулась, и покосилась на незнакомку, сопровождавшую Раскина, она ей показалась не той девушкой, которая должна была присутствовать здесь. Судя по ней, у них ничего не должно быть общего с Раскиным. Это было заметно, как деланно ласково он улыбался ей и та, совершенно искренне отвечала ему. Что она вообще здесь делает, задавалась вопросом Маша, но вскоре её любопытство было удовлетворено. — Я хочу услышать ваши мнения по начавшей накаляться обстановке в нашем бизнесе.
— Хотелось бы расставить все точки над «и», — начал Журавлев, — и мне не хотелось бы, чтобы тема разговора стала достоянием чужих ушей…
— Можно прервать вашу пламенную речь, Борис Германович? — мягко прервал его Раскин, — простите, но боюсь, вас это мало касается. Свои дела я доверяю близким мне людям.
Тэлль, приподняв одну бровь, вопросительно посмотрел на Раскина, но не стал прерывать его. Журавлев переглянулся с Волей и сделал вид, что внимательно слушает Антона. Раз молчит Тэлль, значит, он так же не может что-то возразить. Ему были известны кое-какие факты, но в его словах он услышал что-то фальшивое. Только сейчас Борис понял, где видел эту девушку, эта была та самая красавица, о которой говорила ему Лена Демьянина. Все так быстро закрутилось в его голове, что он отказывался, что-либо понимать и связать происходящее сейчас, со словами Елены и её просьбе о помощи.
— …Прошу представить вам мою невесту Наталью и заодно пригласить вас всех на нашу свадьбу, которая состоится в следующую субботу.
Наташа ничего, не понимая, с изумлением посмотрела на него, а у всех присутствующих это вызвало лишь лёгкую ухмылку. И только Наташа не заметила этого, как и лжи в его глазах.
— Очень приятно, — улыбнулся Тэлль и, пожав руку Антону, взял Наташину в свою теплую влажную ладонь и поднес к губам. Девушке было не очень приятно прикосновение этого жирного борова, она догадывалась, кто он такой, еще в тот первый вечер её знакомства с «высшим светом» в доме Антона и поэтому была рада, когда он, наконец, убрал свои губы с ее запястья. Ей захотелось тотчас же вытереть руку, но она понимала, что сейчас этого делать не стоит. Журавлев как-то тревожно посмотрел на нее, и Наташа вдруг вспомнила всё то, о чем ей рассказывала Азиза, и ей стало не по себе. В какую игру они все играют, правила ей были неизвестны. В то же время она не могла понять, какую может представлять ценность для таких важных людей, которые могут купить всех и позволить себе почти все.
— С тобой все в порядке? — заботливо спросил Антон, на что Наташа пожала плечами.
— Может, было бы лучше, если бы я ушла? — тихо шепнула она ему.
— Да, теперь ты можешь посмотреть телевизор за барной стойкой или полистать журналы, пока мы окончим переговоры…
— Какие-то проблемы, Антон Александрович? — спросил Журавлев и Раскину не понравился его тон.
— Минутку, я сейчас вернусь, — он взял Наталью под руку и направился в сторону барной стойки, — там налево есть просторная гостиная, я попрошу швейцара, чтобы он все объяснил тебе. Подожди меня там, а потом мы отправимся домой, где я тебе все объясню. Вот… а это пусть пока будет у тебя, — он протянул ей маленькую коробочку, — посмотришь потом, — и коснулся губами её щеки.
Подошедший швейцар, который стоял у входа, добродушно кивнул Наташе и попросил следовать за ним, а Антон вернулся за стол, где его ждали.
— Ну, теперь, когда все в сборе, можем начать, — заговорил первым Тэлль, — нам не нужны здесь пусть и очень дорогие тебе люди, Антон, но чем меньше свидетелей, тем лучше, — он улыбнулся краешком рта и жестом попросил Архимеда приготовить бумаги.
— Я думаю, всем известна причина, по которой мы здесь собрались, — начал Раскин, при этом его глаза блеснули не добрым блеском и от этого у Журавлева по спине пробежали мурашки. «Только бы ничего не всплыло наружу, иначе нам всем придется примерять на себя, если не обувь из бетона, так саван это уж точно…»