— Теперь мне не зачем думать о долге, — ответил Антон, и в его голосе появилась боль. — Теперь… у меня никого нет кроме тебя. Простишь ли ты меня или нет, но я все сделаю, чтобы вытащить тебя.
Наташа в упор посмотрела на него, что-то немного еще осталось в душе какой-то осадок, который вкрадчивым голосом шептал ей о том, что не следует доверять предателю, что он слишком долго молчал. А может быть все совсем иначе, и он снова обманывает меня, чтобы получить какую-то выгоду.
— Верь мне, моя девочка, попробуй еще раз мне поверить, — он грустно улыбнулся и, сжав ее пальцы, поднес ее руку к своим губам, — до скорого.
Когда за ним закрылась дверь, Натали взяла книгу из рук Насти и, бросив взгляд на дверь, шепнула Солк, Потом раскрыла Кайджаам и принялась медленно перелистывать страницы. Все было так странно, казалось, она никогда не ощущала ничего подобного, мягкие кожаные страницы, исписанные мелким почерком, темно-коричневыми символами. Сдавалось, что все, что было в книге, написано кровью, так походили эти письмена на высохшие жертвоприношения то ли себя самого (автора), то ли кого-то другого менее могущественного. Все было странным в этой книге, помимо кровавых рун и странных иной раз пугающих рисунков изображающих демонов из мира теней или превращения человека в вервольфа или вампира, в ведьму, некроманта. Оказывается, ведьмой можно было стать, лишь с согласия на собственное проклятие. Колдунья это совсем другое, она больше разбирается в травах и зельях, чем в словах, как волшебницы и маги. Ведьма самая низшая сущность мага, но и самая зловредная и опасная. Добрых ведьм не бывает, это закон, как и то, что все могут меняться. Существуют вполне приличные оборотни и вампиры, но их чрезвычайное меньшинство, так же как злобные эльфы, как правило, они существуют отдельно от человека, но в то же время не вредят ему. Зингер был скорее исключением из правила. Натали закрыла книгу и почувствовала, как силы покидают ее.
— Что с тобой, Натали, милая, — Настя кинулась к слабеющей подруге, та закрыла глаза и выронила Кайджаам из рук. Послышался громкий стук в дверь, Настя быстро спрятала книгу и, пробормотав отпирающее заклятие, разрешила Зингеру войти.
— Скоро уже не смогу войти сюда, — он недовольно покосился на бесчувственную Натали, — что это с ней?
— А ты как думал, как она в себя будет чувствовать, твой богатый клиент забавлялся в основном с ней, я, наверное, не в его вкусе. Посмотри на бедняжку, совсем ослабла…
— Ничего выпьет книрда и порядок, на сегодня можете немного побездельничать, этот посетитель принес нам кругленькую сумму. Только я немного устал, поэтому сегодня ночью вашей наградой будет мое общество.
Настя с трудом подавила в себе отвращение, и это его благодарность подумала она, подлый эльф.
— Вы чем-то недовольны, мадмуазель? — Ян хищно улыбнулся, — хотя бы твое общество мне сегодня о-очень необходимо, а лакомый кусочек, — он кивнул в сторону Натали, — пускай действительно набирается сил, — ты не совсем поняла меня, девочка, сегодня я хотел вывести вас в свет и познакомить с одним человеком. Для человека, он весьма могуществен, ему ведома та сторона магии, что заставляет миры погибать и возрождаться вновь, господин Маг умен и заслуживает уважения даже от таких высших существ как мы эльфы.
Настя не могла дождаться, когда Ян оставит их одних, ей нетерпелось прикоснуться к волшебной книге и понять чем она так повлияла на Натали.
— Тебя что-то беспокоит, моя дорогая, — он озабоченно коснулся ее плеча, — ты какая-то странная сегодня, неужели на тебя так заставил перемениться утренний гость.
— Возможно, — пробормотала Настя и, посмотрев в сторону Натали, увидела, что та приходит в себя.
— Ладно, я, пожалуй, пойду, — засобирался Зингер, — потом расскажешь Натали о том, что я сообщил тебе, у меня новые планы насчет вас и поэтому, мне хотелось верить, что мы поняли друг друга.
— Да, господин, — кротко ответила Настя, и ее тон удивил Зингера.
— Что-то происходит, — сказал он так, словно знал наверняка, что прав, — надеюсь, что мои опасения напрасны.
— Что ты, просто мы немного устали, — быстро ответила Настя и, но ее тон не сделал Зингера менее подозрительным.
— Сегодня в полночь и… я хочу, чтобы вы блистали, так как можете блистать, словно звезды. Я хочу, чтобы вы понравились моему гостю, очень хочу, — Ян быстро направился к двери и, захлопнув ее, громко добавил «Солк».
Натали, открыв глаза, посмотрела на Настю и они без слов все поняли. Этот гость мог быть кем угодно, но почему-то Натали была уверенна, что это Тэлль. У нее все сжалось в груди, казалось, несколько дней назад здесь было самое худшее место на всем белом свете, но только сейчас она поняла, что это место было ее убежищем. Что она ожидала от встречи с Тэллем, можно было только гадать, но Антон не зря боялся за нее. Что у него произошло, почему, он вернулся, и почему, решил освободить ее. Что это, долг, который не дает ему уснуть, когда под боком жена и две дочурки спят в своих кроватках или что-то произошло, но что?! Не понимание не могло заставить ее трезво мыслить. Натали не могла взять себя в руки, в ее мыслях царил настоящий хаос, и она не могла совладать со своими страхами, предположениями, надеждами и чувствами.
— О чем ты думаешь? — тронула ее за плечо Настя, — я боюсь, у нас совсем не осталось времени.
— Ты права, надо что-то делать и эта книга наш единственный шанс, сколько времени нам осталось?
— Это зависит от Зингера, — пожала плечами Настя, — он может появиться в любой момент, а так же новые клиенты, хотя Ян сообщил, что сегодня мы можем немного побездельничать, так прямо и сказал, возможно, мы успеем.
— Настя, это невозможно освоить магию за несколько часов, — Натали вынула из пачки сигарету, и поднесла ее ко рту, чиркнула спичкой, прикуривая и глубоко затягиваясь. — Ты знаешь, подруга такая странная книга, у меня такое чувство, словно я читала ее весь день, устала страшно.
— Может быть, ты что-нибудь запомнила? — с надеждой спросила Настя, — ну хотя бы что-нибудь простое.
— Не знаю, — пожала плечами Натали, — если только как-нибудь проверить, а что если Зингер поймет, что мы здесь колдуем?
— Ну, к примеру… — Настя сбросила со столика красивый стеклянные бокал, который разлетелся искрящимися брызгами стекла по всему полу, ковру.
— Зачем ты это сделала? — Натали непонимающе уставилась на подругу, — ты с ума сошла?!
— Нет, просто я хочу, чтобы ты это сделала, чтобы все вернулось, склей этот бокал… ой, — она вскрикнула от боли, — черт возьми, сама и пострадала.
— Что там у тебя? — всполошилась Натали видя, как Настя порезала ногу, кровь сочилась на ковер, и девушка, сморщившись от боли, вытянула из раны осколок стекла. — Какой кошмар… погоди, я посмотрю.
Она склонилась над порезом и, повинуясь какому-то порыву, произнесла.
— Таерт, мак таз тфел зех тез — Резегот кут. — в этот же миг рана заволоклась и кровь, словно это было кино в обратную сторону, затянулась в то место, где раньше была рана. Стекло зазвенело и собралось вновь в целехоньком стеклянном бокале. Натали почувствовала волну силы или какого-то вдохновения, как будто, кто-то могущественный протянул ей руку, как немощному больному, помогая подняться.
— Ты это… эти фокусы, — слова Насти вернули Натали в реальность, она вздрогнула. Сбросив с себя оцепенение и посмотрев сначала на ногу, которая без всяких повреждения все еще покоилась на ее коленях, словно это была не Настина нога. А что-то совсем другое, особенной. Потом, Натали перевела взгляд на стеклянный бокал, который стоял целехонький на столе, и не верилось, что несколько минут назад он рассыпался градом стеклянных брызг по всему полу.
— Что это было, — наконец смогла она выдавить из себя.
— В общем, я оказалась права, — довольная собой, Настя, убрала ногу с колен подруги, — чтобы еще такое сделать?
— Сесть, я думаю, и пока есть время дочитать книгу, — она быстро вытащила ее и, положив на кровать, принялась листать ее, — а ты пока будь на чеку, если что дай мне знать. Как только я окончу, начнешь ты, раз так получилось, может быть, я смогу все это исполнить и мы сегодня же сбежим, — она подняла глаза и на них блеснули слезы, — я еще не верю, что это может случиться, и мы будем свободны. Хотя бы ты будешь свободна. Антон поможет тебе вернуться в наше измерение, а потом…