На прошлой неделе она в который раз завела разговор: не хочу ли я заниматься в спортивном клубе? А я вдруг взяла и сказала «да». В ее голосе было столько мольбы. Как будто это важно ей, а не мне.
В тот день я пробежала не меньше двадцати кругов, и все это время он, оказывается, за мной наблюдал. Он не махал мне, не кричал всякие глупости, как иногда делали люди у нас в деревне, типа «Давай, Нор!», или «Ноги выше!», или еще чего похуже. Дождался, пока я закончу, и только тогда подошел.
– Обожаешь бегать, да? – спросил он с улыбкой.
Я удивилась. Как это он сразу понял?
Он смотрел на меня, склонив голову набок. Черные курчавые давно не мытые волосы. Одна прядь сползла на правый глаз, будто он мне подмигивает. Я улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
– Если будем тренироваться, как надо, сможешь выйти на высший уровень, – сказал он. – Если, конечно, сама захочешь. Мы-то можем хотеть чего угодно, но если тебе это не надо, ничего не выйдет.
– Я упрямая. – Слова сами вылетели у меня изо рта. – Я постараюсь.
Мне показалось, все выдохнули. А я и не знала, что умею держать всех в таком напряжении.
Отец встал и спросил, не хотим ли мы чего-нибудь. Мама поставила на стол стаканы и чашки.
– Я буду за ней заезжать, а после тренировки привозить обратно домой. Будем заниматься три раза в неделю.
– Три раза – не многовато ли? – спросил отец. – Школа важнее спорта.
– Хочу вас сразу успокоить, у нас строгие правила: если начинаются проблемы с учебой, мы уменьшаем количество тренировок, пока оценки не улучшатся. Нет тренировок – нет прогресса, поэтому ребята сами стараются хорошо учиться. Их судьба в их руках.
– А не рано ей так тренироваться? – спросил отец.
– В самый раз. – И мама кивнула.
– Тогда поставьте, пожалуйста, вот тут свою подпись, – сказал тренер. – Меня зовут Антонио, можно Тони.
Ого, как все у них быстро. Но у всех на лицах такое облегчение, что я промолчала. И в конце концов, разве я не сама сказала, что постараюсь? Обещала так обещала.
Отец Тони был бельгиец, а мать итальянка. «Я полуитальянец», – любил он повторять. Этим у него объяснялось все: и то, что он такой смуглый, и что никогда не сдается, и что так хорошо бегает.
Интересно, это просто совпадение, что человек, который взялся учить меня бегать, – наполовину итальянец? В нашей деревне много итальянцев. Прямо на нашей улице. Наши соседи – итальянцы.
Соседи. Так я теперь называла Рози, Маттиа и их родителей. Или даже так: семья Цуккато. Иногда становится легче, когда называешь людей по-новому. И еще было легче оттого, что я их теперь редко видела. Рози в прошлом году перешла в другую школу. Маттиа просто приезжал и уезжал на своем мопеде – это все, что я слышала. Казалось, их дом превратился в бункер. Входная дверь открывалась очень редко. Как будто они вырыли тайный ход.
– Ты быстро со всеми познакомишься, – сказал Тони.
Мы ехали на первую тренировку. Было уже почти лето. Кросса больше нет, сказал Тони, с апреля занимаемся на беговой дорожке. Это гораздо приятнее, добавил он. На стадионе куча народу, тренируются не только бегуны, но и другие атлеты. В общем, тебе понравится. Бояться нечего.
Но мне было страшно.
Тони отвел меня к раздевалкам, постучал в какую-то дверь, толкнул ее.
– Давай заходи, – сказал он, – и быстренько переоденься. Это Нор, – крикнул он у меня над головой. Затем подтолкнул меня в спину и закрыл за мной дверь.
Я огляделась. В комнате переодевались девочки, человек десять.
– Ага, – сказала одна из них. – Слыхали уже про тебя.
Я решила держаться как можно приветливее. Переодеваясь, я смотрела по сторонам и всем улыбалась, так что губы чуть не свело судорогой, но я продолжала молчать. Я не знала, что говорить. И даже не знала, видят они мою улыбку или нет, потому что все болтали.
Вместе с остальными я вышла из комнаты. Рядом со мной шла девочка с короткими волосами, торчащими во все стороны.
– Первая тренировка у Тони?
– Вообще первая тренировка, – ответила я и покосилась на нее. Никогда не видела, чтобы у человека было столько веснушек.
– Но ты хоть бегала раньше? – спросила она удивленно.
– Бегала, – ответила я. – Вот только не знаю, смогу ли за вами угнаться.
– Скоро узнаем, – засмеялась она. – Да, пока не забыла. Меня зовут Зои.
– Меня Нор, – сказала я. – Хотя ты уже знаешь.
Мы стояли на дорожке. Тони подошел ко мне, обнял за плечи и еще раз сказал всем, как меня зовут. Сказал, что надеется, что я буду стараться, как все, и назвал каждого по имени, но я их тут же забыла. Кроме Зои с ее тысячью веснушек.