ГЛАВА 2
Завтра истекает срок, который мне назначил Корецкий. Ума не приложу, что делать. Полную сумму собрать так и не удалось, даже и третей части. Вообще не знаю на что я рассчитывала соглашаясь на соглашение с самим дьяволом.
Мало мне проблем, так теперь ещё и Маркус, на правах старшего бармена, решил с удвоенной силой, взяться за моё обучение. По его мнению я видите ли не достаточно хороший специалист. Поэтому теперь у меня были не только ночные смены, а и дневное обучение лично с ним, на тет-а-тет. Что порядком напрягало, учитывая бешенную переработку, и его в последнее время излишне навязчивое внимание к моей скромной персоне.
Занятия наши проходили в основном за барной стойкой. И так как пространства для манёвра было не много. Маркус постоянно, ненавязчиво пытался ухватить меня за выпирающие части тела. При этом делая невинную гримасу, мол я сама ему под руку подлезла. Такое его поведение уже порядком поднадоело и походило на конкретные домогательства с его стороны. Последней моей каплей стала попытка меня поцеловать.
Наши занятия уже подоходили к концу, и я занималась уборкой, подготавливаясь к сегодняшнему вечеру. Стоя на табурете, протирала верхнюю полку, бережно переставляя бутылки с дорогущим содержимым. Которые мы выставляли обычно на самом видном месте. А так как цена этих напитков была непомерной, они в основном выполняли функцию декора.
Учитывая, что полки находились довольно высоко, а рост у меня был далеко не модельный, я стала на носочки чтоб дотянуться до последней бутылки виски, MACALLAN 20 летний выдержки. И тут, когда драгоценная бутылка была уже у меня в руках, на мою правую ягодицу опустился смачный шлепок. От неожиданности, меня повело и я накренившись набок, начала медленно падать, при этом крепко сжимая дорогую бутылку. Намереваясь сослужить ей ролью мягкой подложки. Пусть лучше я разобьюсь чем она. Со страху я зажмурила глаза и уже была готова с честью принять неравный бой лоб в лоб с полом, но тут меня подхватили сильные руки и крепко прижали к мужской груди. Я взвизгнула и открыла глаза, столкнувшись с обжигающими синими, подёрнутыми похотью, глазами Маркуса. Буквально через мгновение губы обжог влажный поцелуй, а меж сомкнутых зубов начал протискиваться скользкий язык.
Я дернулась попытавшись высвободиться из цепких объятий мужчины, но меня сжали ещё сильнее. Выбивая из легких весь воздух. И когда моему отчаянию и страху, наступил придел. Я не раздумывая опрокинула на голову горе ухажёра, дорогущую бутылку виски. Вдребезги разметав по белокурой голове, осколки желтоватого стекла. Мужчина дернулся и я почувствовала, что хватка ослабла, а затем он просто сполз вниз, прикрыв глаза.
Первое моё желание было сбежать. Но прежде мне нужно было проверить жив ли Маркус. Превозмогая сильную дрож в ногах, я опустившись на колени, начала прощупывать пульс. Но кроме бешенно стучащего своего сердца, что гулом отдавало в уши, ничего не услышала. В глазах начало плыть от подступающих слез, а голова пошла кругом. И я невероятным усилием переступив через тело Маркуса, на негнущихся ногах пошла к посту охраны, чтоб сообщить о случившемся.
Конечно, то что произошло на самом деле я намерено скрыла. Сообщив лишь, что бутылка сама сорвавшись с полки пристукнула бедного бармена. Параллельно посетовав на ненадежность конструкции. Не знаю насколько мне поверили, ведь весь клубный зал был просто утыкан камерами слежения. И если будет расследование, то мой обман мигом раскроется.
После слов кого-то из охранников.
— Жив.
От сердца отлегло, и я с выдохом опустилась на один из многочисленных стульев, что стояли в зале.
Начальник охраны Палыч, невысокий но коренастый мужичек, в двое старше меня. В подробностях расспросил у меня о случившимся. При этом внимательно заглядывая в глаза при каждом моём слове. Мне показалось, что в его взгляде читалась тревога. От этого, мне стало совсем не по себе и даже затошнило. Видимо после допроса, вид у меня стал совсем болезненный и Палыч смилостивившись, отправил меня домой. Обещая набрать до выяснения обстоятельств произошедшего.
И вот я у себя дома, меня трясет как банный лист, и я каждые пять минут кошусь в сторону телефона. Ни есть, ни пить, не спать не могу. Уже двенадцать ночи, моя смена началась как два часа. Завтра должен был быть мой законный выходной, в который я и договорилась о встрече с Корецким. Но что мне ему говорить, ума не приложу. Мозг отказывался думать, постоянно переходя от состояния паники, в состоянии полной апатии и отрешенности.
«Как можно было так вляпаться!» — буквально кричало моё подсознание.