– Да, братан, – вклинился Эйджиро. – Ты выглядишь дерьмово, всё время отвечаешь невпопад. Когда ты последний раз спал?
Кацуки недовольно посмотрел на друга, но весь сарказм так и застрял поперёк горла.
– Не помню, – честно ответил он и пожал плечами. – Вчера, наверное.
После того, как он нашёл труп Кьёки, все дни слились в один. В один кошмарный ужасно длинный сон, который хотелось забыть, но совершенно не получалось. Стоило Кацуки только прикрыть глаза, как он видел стеклянный взгляд подруги на её мертвенно-бледном лице, а если всё же удавалось уснуть, то ничего кроме её кишок и крови, растёкшейся по сцене, ему не снилось. Даже её похороны прошли так незаметно, что он и не помнил, как туда попал и что делал до или после этого. Горе сжирало его изнутри, стирая всё, что не могло помочь расследованию.
– Тебе нужно восстановить режим, братан. Так нельзя.
– Эйджи прав, – закивала Мина, а Кацуки стало тошно от того, как быстро они спелись, объединённые общей целью. – Сейчас ты с нами плотно поешь, потом пойдёшь домой и хорошенько выспишься перед завтрашним днём. Это ж какая ответственность!
Мина повела плечами и нахмурилась.
– Смотри, у меня даже мурашки по коже пошли. «Тартар» – жуткое место. Хорошо, что ты пойдёшь туда не один.
– Боишься за меня? – ухмыльнулся Кацуки.
– Скорее за заключённых, – вместо Мины ответил Эйджиро. – Знаем мы, как легко тебя вывести из себя.
Кацуки скрипнул зубами. Его скорее Деку выведет из себя, чем жалкие ублюдки, гниющие за решёткой. Их хотя бы можно было убить, если они вдруг решат напасть или устроить побег, а вот с Деку… с Деку придётся обходиться словами и титаническим терпением. И что только она в нём нашла?
– У меня другие планы на эту ночь, – сказал Кацуки. – Мои дежурства никто не отменял.
– Ну, так сам отмени, – тут же возразил Эйджиро. – Ты и так даже половину своих выходных не отгулял. Хочешь, я сам наберу в агентство и отпрошу тебя?
– Себя отпроси, – огрызнулся Кацуки. – Ешьте, давайте, а то всё уже остыло.
Друзья ещё пытались его как-то переубедить, заставить уговорами и угрозами взять отгул, но Кацуки был непреклонен в своём решении. Убийца всё ещё гулял на свободе, поэтому терять бдительность было рано.
Распрощавшись спустя час с Миной и Эйджиро, Кацуки отправился в полицейский участок, чтобы поговорить с детективом Масимо. Пускай он натравит своих цепных идиотов на всех таксистов города и найдёт того, что поджидал Кацуки в ту роковую ночь.
Детектива в участке не оказалось. Дежурный полицейский сказал, что мистер Ямада Масимо заступит на свою смену после одиннадцати вечера, и до этого времени никто не будет его беспокоить. Глаза полицейского бегали, а сам он весь сжался, спрятавшись за стеклянную перегородку своей будки на входе в участок. Присмотревшись к нему, Кацуки понял, почему: этот был тот полицейский, которому он сломал нос в день смерти Кьёки.
Что ж, придётся подождать и только после этого идти в патруль. Кацуки посмотрел на часы: было уже пол-одиннадцатого. Времени как раз должно было хватить на то, чтобы порыться в материалах дела и, может, что-то утащить на свою доску расследования.
– Кацуки! – окликнула его Кеми, и он обернулся. Она шла к нему с другого крыла полицейского участка, слегка покачивая бёдрами. – Ты чего так рано сегодня?
– А ты? – вопросом на вопрос ответил он.
– Хотела застать тебя до того, как ты уйдёшь на патрулирование района. Отойдём на минутку? – она кивнула в сторону пустынного коридора и пошла туда первой.
Кацуки, пожав плечами, последовал за ней.
– Ты совсем перестал отвечать на мои звонки, – обижено начала она. – Я всю неделю тебя пыталась поймать.
– Зачем?
Она придвинулась к нему вплотную и, встав на носочки, прошептала на ухо:
– Я нашла сумку Хагакуре.
Кацуки, не контролируя себя, вцепился ей в плечи и зло прошипел:
– Где?
– Тише, ты, – недовольно выдохнула она и вырвалась из его цепкой хватки. – Не здесь. Я не для того про это молчала, чтобы ты сейчас нас выдал. Встретимся через час в мотеле «Привал». Там всё и расскажу.