Последние сомнения смыло, будто ледяным душем. Теперь-то Кацуки на сто процентов уверился, что перед ним точно сидела Тога и никто другой. Ни клон, ни дублёр, ни голограмма или чёрт знает, что ещё. Ведь ни одна душа в мире, кроме него и неё, не могла знать о том, что произошло тогда в грязном тёмном проулке во время одной из погонь. Он и сам до сих пор не понимал, что на него тогда нашло. Просто минутное помутнение, всплеск адреналина и животных инстинктов. Все воспоминания были как в тумане, дыме от пожара, который разгорелся в считанные секунды. Он помнил только, как трахал её у стены, а после стирал кровь с рассечённой лезвием щеки.
В штанах стало тесно. Кацуки скрипнул зубами и достал из кармана конверт с фотографиями. Пора было уже сваливать отсюда, пока он не сделал или не сказал ничего лишнего. Нервы и так уже звенели, как натянутая струна.
Кацуки протянул фотографии парню, сидевшему за компьютером, и сказал:
– Сделай так, чтобы она их увидела.
Парень кивнул, навёл камеру на фотографии, затем понажимал на какие-то кнопки, после чего раздался восторженный вскрик Тоги.
– Что ты видишь на этих фотографиях? – спросил он, вернувшись к микрофону.
– Самое прекрасное зрелище на свете, – радостно проворковала Тога, жадно всматриваясь в изображения.
– Это твой подражатель. Ты знаешь его?
– Мой подражатель? – она удивлённо вскинула брови. – Разве это не мои шедевры?
– Хватит, – прорычал он. – Говори, кого ты обучила этим зверствам?
– Обучила? – притворно возмутилась она. – Такому искусству невозможно обучить. С этим талантом рождаются.
В глубине души Кацуки понимал, что она права, таким монстром, как она или этот маньяк, нужно было родиться, но его, как охотника, такой исход совершенно не устраивал. Ведь так призрачная нить, которая могла бы привести к убийце, обрывалась прямо здесь. Неужели снова тупик?
– Малыш Кацуки! – вдруг позвала его Тога.
Он замер перед микрофоном, так и не нажав кнопку ответа. Но Тога и не ждала его реакции. Она чуть склонила голову вперёд и хитро сощурилась, а взгляд её резанул по шее, будто хлыст. Кацуки сглотнул.
– Хочу закончить нашу игру, когда выберусь отсюда.
– Ты будешь гнить тут до конца своих дней, – зло рыкнул он в микрофон, а после отпустил его и отошёл от стекла подальше.
В голове – полный хаос, мешанина из вопросов, ответов и образов, которые неплохо было бы разобрать, разложить по полочкам, чтобы выстроить теорию, поймать проклятого маньяка. Но… но перед глазами стоял только дикий взгляд жёлтых глаз, который, пробираясь под кожу, резал сердце без ножа. Отвратительное предчувствие сковало тело так, что невозможно было даже шевельнуться, сделать вдох, чтобы прогнать наваждение. Перед глазами – пелена, а в ушах – звон. На мгновение Кацуки даже показалось, что он прямо здесь и прямо сейчас умрёт. Умрёт, так и не узнав, кто был виноват в смертях близких ему людей.
От Тоги, даже скованной кандалами, блокирующими её причуду, у него кровь стыла в жилах. Всё нутро вопило, требовало убить её, чтобы защитить весь мир от этого чудовища. Но почему только он понимал насколько она опасна? Почему руководство тюрьмы обращалось с ней так лояльно? Почему её не заперли на самом нижнем уровне, замуровав намертво в камере?
– Почему она не в смирительной рубашке, как остальные? – прохрипел в итоге Кацуки, потирая горло.
Начальник охраны ответил не сразу. Немного нахмурившись, он потёр бороду, а затем сказал:
– Мы определили её на уровень В1, там все ходят в обычных робах. Она не опасна, как другие члены Лиги злодеев.
– Не опасна?! – взревел Кацуки. – Она не сбежала ещё только потому, что не решила чем заняться на воле. Вы забыли, кого посадили?
– Мы обсудим вашу претензию с начальником тюрьмы, – спокойно ответил ему начальник охраны.
– Поздно, – выплюнул Кацуки. – Уверен, она уже успела что-то сделать. Следите за ней глазами, а не задницей.
***
Когда Кацуки и Деку снова оказались у моста, телефон, который до этого был отключен от сети, ожил, и посыпались уведомления о звонках и сообщениях.
Одним из звонивших оказался детектив Масимо. Кацуки нахмурился и набрал его номер.