Авиджа. Прошлое.
Андрей Чурзин несколько раз звонил девушке, но та не брала трубку. Настырный опер на этом не успокоился и однажды заявился к ней на работу. Пьяный, что за ним раньше не замечалось.
- Вика, - шатаясь, он что-то пытался втолковать девушке. – Я разводиться хотел и поэтому ничего тебе не говорил.
- Андрей, иди домой, - стараясь не разозлить парня, Виктория мягко выталкивала его из кабинета.
- Прогоняешь, что ли? – угрюмо спросил тот. – Недолго горевала, уже с этим Витьком встречаешься. Спала уже с ним?
- Тебя это не касается. У тебя своя жизнь, у меня своя. Разводиться не надо. У тебя сын растет, который тебя очень любит. И еще, постарайся сделать счастливой Наталью.
- Откуда ты узнала? Рассказал кто-то?
- Никто мне не рассказывал. Нечаянно узнала, правда. Иди, Андрей домой.
- Значит, не нужен, стал тебе? Сразу с другим в койку бухнулась? А что ты знаешь про этого Витьку?
- Мне охрану позвать? - осведомилась девушка.
- Не надо охраны, - раздался позади голос Виктора. – Андрюха, дуй домой, чего здесь исполняешь?
- Витя? – удивилась Виктория. – Ты откуда здесь?
- Мимо ехал. Давай выйдем, - предложил он Андрею. – Вике здесь работать, а ты в таком виде и несешь непонятно что. Как тебя вообще пропустили?
- Забыл, кем работаю? – хвастливо произнес тот, покачиваясь.
- Не забыл, - и, взяв под локоть опера, Виктор повел его к выходу. – Надеюсь, что не за рулем. Я тебя домой отвезу.
- Вика! Наплачешься еще с этим козлом, - бросил на прощанье Андрей. – Совсем его не знаешь!
- Уже говорил, - скорей сама себе сказала девушка, провожая взглядом мужчин.
Этим вечером Виктория, отменив свидание с любимым, осталась ночевать дома.
- Ура! – обрадовалась Юлька. – Поболтаем перед сном! Да, Викусик?
- Поболтаем малыш, - Вика, обняв сестренку, уткнулась в волосы, с наслаждением втягивая родной запах.
- Чего ты меня нюхаешь? – смеясь, вырывалась та.
- Вкусно пахнешь.
- Чем?
- Роднулькой, - улыбнулась Вика.
- Своих пора уже нянчить, - добродушно прокряхтела бабуля. – Дождусь, али нет правнуков?
- Дождешься, - грустно отшутилась девушка.
- Ой, - испугавшись, что ляпнула не то, бабуля нежно прижала к себе старшую внучку. – Не слушай меня, старую дуру. Что от Витьки убежала? Надоел?
- Нет, не надоел. Одной захотелось побыть, подумать.
- Одной это полезно, если недолго, - согласилась баба Валя. – Давай покормлю тебя, а то похудела, одни глаза остались.
- А меня покормить? – шутливо возмутилась Юлька.
- Ох, и так от стола не отходишь! – махнула рукой бабуля. – И как в тебя влезает столько?
- Молодой, растущий организм, - бодро ответила та.
Ночью Виктория проснулась от нежных объятий.
- Пришел? – не открывая глаз, прошептала она. – Не припомню, чтобы тебя звала.
- Звала, - раздалось в ответ. – Я не только из-за секса прихожу. Тебе сейчас поддержка требуется. Запуталась ты…. Испытываешь чувство вины перед Олегом, за то, что полюбила его друга. Ведь так?
- Так, - приникла Виктория к ночному гостю. – Мне это кажется противоестественным. Я же так ненавидела Витьку, а теперь люблю. Разве такое может быть?
- Если есть, значит, может, - прошелестел голос. – Ведь не удивляешься же, что по ночам к тебе приходит непонятно кто?
- Уже привыкла, - беспечно отозвалась девушка, гладя гостя по плечам и спине – Слушай, а у тебя кожа как у человека стала. Чешуя и бугристость исчезли куда-то…, или мне кажется?
- Не кажется. Я с тобой очеловечиваюсь, если можно так выразиться.
- А лицо? Какое у тебя лицо?
- Тебе пока не надо видеть моего лица, оно может напугать.
- Чем же? – приподнялась девушка на локте, пытаясь разглядеть гостя.
- Увидишь всех своих мужчин разом! Тебя это не напугает?
- Это как? Каких мужчин? О чем ты?
- А тех мужчин, с которыми у тебя были отношения, - рассмеялся гость.
- Всех троих? И Олега? – прошептала Вика.
- И Олега.
- Ты рассмеялся сейчас, как он, - часто заморгав глазами, чтобы не заплакать призналась она.
- Знаю, - гость нежно обнял девушку. – Поплачь, если хочется. А насчет Виктора не беспокойся. Если любишь, то люби, значит так надо. И не испытывай чувство вины перед Олегом, не надо.
- Скажи хоть, как зовут тебя?
- Зови меня Авиджа, - тихо произнес гость.
В этом имени было все. И завывание ветра в пустыне, и рокот морских волн, разбивающихся о скалы. Гул земли и жар пылающего огня.
- Ав-ид-жа, - повторила Виктория и унеслась в сон, убаюканная ласковыми объятиями древней сущности.