- Ну, они, наверное, все такие, что ни в какие рубахи не влезают? - пошутил я.
- От Святого Духа не разжиреешь, - сказал мужичонка и вдруг съёжился, взглянув на небо. - Вы тут оставайтесь, а я пойду по делам.
Неизвестно откуда появившийся беспилотник хлестанул меня электрической плетью, задев и Гудыму.
- Уй, бля, - завыл старый чекист, - ты вопросы всякие задаёшь и ещё на провокатора нарвался. Он смылся, а нас с тобой наказали за упоминание духа всуе.
- А я не смылся, я тут рядышком был, - сказал маленький мужичонка, из-за которого нам досталось плетью.
- Ах ты, жучара, - сказал чекист Гудыма, хватая его за горловину балахона.
- Да, это я, Жучара, - сказал мужичонка, - меня здесь каждый знает, а вас я просто не успел предупредить, что про Святой Дух и про Бога ничего говорить нельзя, особенно в негативном наклонении. В позитивном наклонении хоть сколько угодно, а вот негатив наказывается сверху. Они там контролируют, что мы говорим, да, возможно, и контролируют то, что мы думаем. Техника у них такая, которую только пришельцы создать могут, а они с людьми своими секретами делиться не хотят.
- Может, они ещё свою валюту за счет нас создали? - съязвил я, намекая кое на кого у нас там на земле.
- А им валюта и не нужна, - сказал Жучара, - они на натуральном обмене. Открыл рот, насытился духом, вот тебе и валюта, а ты зря рот не открывал, ещё почувствуешь на себе, - предупредил он меня.
- Почувствуем так почувствуем, - сказал я, - а женщины здесь есть?
- Нет, с женщинами туго, - сказал наш новый знакомец, - у женщин своя епархия в другом месте, также и у мусульман всё по-своему, ихние гурии отдельно от мужиков, как бы наградной дом терпимости для тех, кто себя взрывчаткой подорвал. Буддисты тоже отдельно от всех живут. Ну, и бабские монастыри тоже отдельно от всех по конфессиям.
- Как тут дела с сексом решаются? - спросил я.
- А очень просто, - сказал Жучара, - как любом монастыре, что в женском, что в мужском. Был бы бакшиш, так можно и к бабам сходить, а так приходится довольствоваться местными услугами.
- Это что, мужиками что ли? - спросил я.
- А чё, - сказал Жучара, - святые отцы этим не гнушаются, а нам с чего нос воротить, когда ничего другого нет...
И вот тут меня схватило.
Глава 58
Схватило - это приступ болезни желудка. Я согнулся от боли и встал на колени, схватившись руками за живот.
- Я же говорил тебе, что схватит, - суетился около меня Жучара, - хватай подол рубахи в рот и соси, иначе коньки можно отдать.
- Да разве здесь можно коньки отдавать? - через боль спросил я.
- Ещё как отдают, - подтвердил мужичонка, - иначе бы здесь столько народа было, что никаких средств не хватило, чтобы всех прокормить. Святой Дух тоже не беспределен.
Я схватил рукав своего балахона и стал жевать. Слюна смачивала какую-то неизвестную ткань, вроде бы похожую на хлопок, но превращающуюся в какой-то кисель под воздействием слюны. Часть растворённой ткани попала в желудок и уменьшила спазмы.
Похоже, что здешние правители четко используют теорию академика Павлова о первой и второй сигнальной системах. Зазвонил колокол - все открыли рот, поглощая Святой Дух. Насытившись, они ждут следующего звона. Тот, кто попытался избежать насыщения, получает нестерпимые желудочные боли, вызывающие кроме того и слабость во всём теле и предупреждающую о том, что повторное нарушение будет более жёстким. Какой-то либеральный концлагерь, где обитателям дано сносное минималистическое содержание при условии, что человек не будет высказывать недовольство, критиковать власти и косо смотреть на тех, кто обеспечен по высшему разряду.
- Ты, мужик, шибко не выпендривайся здесь, - сказал Жучара, - с волками жить - по-волчьи выть. Они тут мягко стелют, да жёстко спать, хотя у нас никто и не спит. Сколько я здесь, никто и не спит. Всё ходим и ходим кругами, накручиваем круги. Кто начинает считать круги, на сотом круге с ума сходит и его убирают. Думать не нужно, думать нельзя, как только начинаешь думать, так сразу прилетают беспилотники и хлещут всех, кто под их луч попадается. Здесь, как в концлагере, нужно вживаться в жизнь. Не вжился - погиб, вжился - выжил, а нам всем нужно выживать, потому что райская жизнь не бывает вечной, всегда найдется лазейка, чтобы смыкануть отсюда, а вот тогда ангелы опускают глаза долу, чтобы не видеть ничего, меньше народа - больше кислорода.
- Но ведь с того света не возвращаются, - возразил я, чувствуя прилив сил и осознание того, что на рожон бросаться не надо, если хочешь чего-то достигнуть.
- Ещё как возвращаются, - возразил мне Жучара, - ты сказки старые читал? Читал. Там богатыря убивают, потом мертвой водой раны заживят, а живой водой оживят. И вот он снова в строю и тискает баб, из-за которых пустился в эти опасные приключения.
- Ладно, - сказал я, - тебе спасибо большое за помощь, а теперь скажи как на духу, чего это ты бросился нам помогать да просвещать, как здесь и что? Сам взялся или кто-то приказал?
- Хэ-хэ, - засмеялся Жучара, - инициатива всегда наказуема, как там, там и здесь. Бугор приказал, он тут над всеми мазу держит, решил вас прощупать.
- А как он и ты здесь оказались? - Спросил я шестерку бугра. - Сюда попадают только за заслуги.
- Да у нас этих заслуг больше, чем у какого-то генерала или маршала с генсеком, - засмеялся мужичонка, - они душегубы, а нам, если не сопротивляться, так и резона нет кого-то жизни лишать. А ты сам-то как сюда попал? Тоже за заслуги какие-то? А чекист Гудыма как? Маузеришко-то где его? Да и давайте, к бугру пойдём, он хочет лично покалякать, только продумывайте, что отвечать будете, а то если прилетят ангелы с плетями, то этими плетями мы вас наказывать будем.
Вот вам и рай с большой и с маленькой буквы. Тоже самое, только вид сбоку. Та же бодяга, что и у нас на земле. Всюду нужно пробиваться, где локтями, где ногами, где зубами, а где и оружием приходится себе дорогу пробивать или жизнь свою сохранять.
На земле правосудие зорко следит за правами преступников, уничтожая тех, кто смеет оказать им сопротивление. Здесь тоже самое, поэтому сопротивляться нужно с улыбочкой, с хорошими мыслями, чтобы не прилетели беспилотники. Это правило мы уже усвоили. И в чем-то мы должны превосходить их, потому что на земле мы не умирали, а прибыли сюда в полном здравии и в ясном уме, хотя, кто в ясном уме полезет в рай, будучи полным жизни? Второй вопрос. Они вообще кто, зомби или духи какие-нибудь? И ещё, а откуда они знают Гудыму, по его чекистской или криминальной жизни?
Глава 59
- Всё слышал? - спросил я Гудыму, повернувшись к нему. - Ты этого бугра раньше знал?
- Даже и не знаю, - сказал старый чекист, - многих я знал, но все здесь на одно лицо, лысые и в балахонах, но раз меня кто-то узнал, так и я кого-то узнаю. Пойдём к ним, раз приглашают, но держи ухо востро.
По здешним правилам, стоять можно только с открытым ртом, обращённым вверх во время приёма Святого Духа. Всё остальное время нужно двигаться, но можно двигаться с разной скоростью и получалось, что все двигаются, но при разных скоростях движения получалось естественное рандеву тех, кто хотел переговорить о чём-то.
Так и мы пошли к группке людей, которая двигалась очень медленно.
- Если что, - предупредил я Гудыму, - постарайся прижать язык и ничего про себя не проговаривать.
- А зачем это? - не понял чекист.
- Ты чему в чекистской школе учился? - укорил я его. - Это же каждый разведчик знает, что даже при чтении чего-то человек проговаривает про себя то, что он читает, посылая в разные стороны мыслительные импульсы. Если взять в зубы карандаш и читать, то язык перестает проговаривать читаемые слова, то скорость чтения увеличивается и мозговые импульсы не выдают содержания читаемого.