Как это ни грустно, но Гудыма кругом прав.
Разговаривая с ним, я стал замечать, что некоторые фланеры на фланевеге показывают на нас пальцем и хмурятся, что-то шепча про себя, а другие приветственно улыбались, тоже что-то шепча про себя. Причём те и другие двигались в противоположных друг другу направлениях.
- Ты не знаешь, чего они шепчут? - спросил я Гудыму.
- Хрен его знает, - ответил он, - может, они как раз и разделились по украинскому вопросу, а мы стали своими для одних и чужими для других, ты же сам сказал, что мы с Украины. А эта часть рая на российской территории.
- Всё правильно, - подтвердил подоспевший Жучара, - одни говорят, что вы хохлы, а другие говорят, что вы москали. Не признают в вас своих. Чувствуют, что вы не от мира сего, поэтому вам и нужна помощь бугра нашего, он приглашает к себе в гости перетереть кое-какие вопросы нашего будущего жития.
Глава 65
Переговоры, или по-здешнему - тёрки, проходили в подвальном помещении одного из бесчисленных домов через некоторое время после вечернего приёма Святого Духа.
Там, куда мы зашли, дым висел коромыслом и веселье было в полном разгаре. Между райскими халатами и робами арестантов мелькали писанки и расшитые золотом и серебром мундиры, рясы и ризы, сверкали эполеты и красно-синие лампасы, светились разноцветные нимбы, хлопали белые и черные крылья, довольные морды перемежались со свиными и рогатыми рылами, которые своими копытами отцокивали марш "Прощание славянки" на потеху собравшейся публике.
Гуня сидел во главе стола и приветственно махал мне рукой:
- Братан, вали сюда, тебе место зарезервировано.
Не успел я сесть на свободный стул, как мне на колени плюхнулась полуголая брюнетка средней упитанности и среднего возраста с колыхающимися пышными грудями.
- Не обращай на не` внимания, - сказал гостеприимный хозяин, - она вс` сделает сама, а ты давай, ешь, пей, веселись, знакомься с подельниками, все дела будем завтра перетирать.
- Откуда это всё? - спросил я.
- Оттуда, - и Гуня показал большим пальцем вверх, протянув мне меню ужина.
На бумажке мелким шрифтом было написано: "Управление делами ... суп-пюре из шампиньонов с гренками, солянка донская с сёмгой и солянка мясная сборная, паровые кнели из кур, судак по-шведски с зеленью, мясо по-крымски в горшочке, судак, припущенный в польском соусе, икра кетовая, сервированная на льду, натуральный рулет из белуги с зёрнами горчицы и мака, запечённый мусс из судака с копчёным лососем и шпинатом под сливочным хреном, террин из сёмги с зелёными фисташками, легкий салат из кальмара и осьминогов с ароматным соусом из каперсов, холодная оленина с можжевеловыми ягодами и брусничным соусом, сыровяленые итальянские копчёности, копчёный язык в янтарном желе, рулет из филе цыплёнка с мясом дальневосточного краба, галантин из фазана с лесной ежевикой, сочные томаты с домашним сыром "Моцарелла" и соусом из базилика, традиционные русские соленья, маринованные шампиньоны с зелёным укропом, оливки и маслины, румяная кулебяка с форелью, морепродуктами и икорным соусом, медальоны из косули с ломтиками медовых яблок и соусом из ягод, мини-пирожные ручной работы, мильфей из орехового бисквита с кофейным кремом, водка "Царская", белое сухое вино "Шабли, Жан-Марк Брокар", произведённое во Франции в 2005 году, красное сухое вино "Санта Мария Мореллионо ди Скансано, Маркези ДеФрескобальди", разлитое в Италии в 2004-м, шампанское "Абрау-Дюрсо". Приготовлено по-царски и, вероятно, высококлассными поварами, знающими толк в деликатесах.
На импровизированной и наскоро сколоченной сцене с надрывом пела певица в длинном черном платье, пытающаяся правой рукой как бы перекрестить всех, от чего все пирующие с рогами и копытами шарахались в сторону:
Каждый день начинается утром
На восходе большого нуля,
Мы с тобой одеваемся шустро
Как весной во дворе тополя.
Нам ночами спокойно не спится,
Эта жизнь, - так судьбе говоря, -
Вдруг согн ё тся вязальною спицей,
Закрывая нам путь на моря.
Между нами сверхтонкая нитка,
Что крепка, как пеньковый канат,
На столе "Поздравляю" открытка
И махровый на теле халат.
Ежедневно с утра просыпаясь,
Нанизаю свой нулик на гвоздь,
И в окно на простор вырываясь,
Отпускаю я жизнь "на авось".
Гетеры, сидевшие на мужских коленях, так же пытались крестить её и подпевали две последние строчки, победно оглядываясь, ну, где же эти мужики с гвоздиками, на которые можно нанизывать нулики?
На смену певице вышел артист с бородкой а ля Мефистофель и запел томным голосом:
Свела судьба нас в жарком мае
В тени на узенькой скамейке,
Асфальт на солнце маслом тает,
Не жарко людям в тюбетейках.
Бросало нас то в жар, то в холод,
Как два магнита - взгляд на взгляд,
Стучал в груди кузнечный молот,
Дрожала в такт ему земля.
Мы пили чай в тени под кленом,
Сидела вместе вся семья,
Подрос на грядках лук зелё ный,
А я был пьяный, как свинья.
Бурные аплодисменты исполнителям свидетельствовали о том, что праздник достиг того градуса, когда всё воспринимается в радужном свете, после чего начинается накал страстей и драка с поножовщиной.
Глава 66
- Откуда весь этот букет? - спросил я у Гуни.
- Интернационал, - ухмыльнулся он и широко махнул рукой с фужером полным водки, - мы живём как цари, а настоящие цари так не живут, это у нас на посылках владычица морская и все корыта сделаны из редких пород деревьев с вкраплёнными бриллиантами. Стоит нам щелкнуть пальчиком и любой министр с полупоклоном будет стоять перед нами.
- А чего же ты здесь, а не там царствуешь? - лупанул я под дых гостеприимного хозяина.
Покосившись на меня и причмокнув губами, Гуня всё-таки ответил:
- Понимаешь, братан, там есть такая штука как Закон. Во многих местах Закон заменён беззаконием, а там, где Закон пишется с большой буквы и закону этому подвластны даже цари с законниками, там не развернёшься. Там народ Закон поддерживает. А там, где закон давит народ, превращая его в население, вот там мы живём подолгу. Долгожители, однако, и все законники у нас на посылках. А я, понимаешь ли, оказался во власти Закона и откинулся сюда.