Не было радио, не было телевидения. Даже устаревшего телевизора не было, видимо попросту не предусматривался. Связь накрылась, словно ее никогда не существовало.
Тот, кто строил и оснащал этот бункер, вероятно был садистом, и не предполагал, что нам нужно будет долгосрочное жилье со всеми удобствами и хоть какими-то развлечениями.
Несмотря на лишения, мы готовились к моему приближающемуся юбилею. Но подготовка оборвалась в одночасье.
В тот вечер, когда мы обнаружили находку.
Исследуя чертежи и документы, мы случайно наткнулись на секретные планы бункера. Засекреченные бумаги лежали в сейфе, и мы, полагаясь на свои догадки и удачу, несколько лет подбирали код, ежедневно вычеркивая комбинации по списку. Это была наша своеобразная забава, подогревающая азарт. Она вносила небольшое разнообразие в нашу серую рутину. Представьте – один раз в сутки вы по очереди прокручиваете комбинации ходов, в надежде, что куш свалится прямо на вас. Эта игра не успевала надоедать изо дня в день, заставляя кровь кипеть, а сердце учащенно биться по последних щелчках. Мы ничего не знали о взломах и махинациях, поэтому просто полагались на случай и фортуну.
И удача в тот раз улыбнулась моему приятелю.
Помню как мы собрались в той комнате, где чуть ярче горела лампа, и как его подрагивающая рука надавливала цифры кода. Первый не сработал. Он не отчаялся, лишь серые брови чуть ближе сошлись у переносицы. Второй тоже полетел в молоко. Я потянулся было вычеркнуть неподходящие варианты, как вдруг...
Щелчок!
Я повернулся, намереваясь поскорее узреть сокрытые сокровища. Возможно, разочарование легко читалось у меня на лице. Но Генри, клянусь бородой Мерлина, был счастлив. В темном и холодном нутре сейфа находились какие-то старые бумаги. И все. Я не был уверен, что хотел бы увидеть там на самом деле.
Напарник разложил свою находку на столе и сам сел в кресло. Я расположился рядом, аккуратно рассматривая бумаги, выглядывая из-за его плеч. Его руки дрожали, так что буквы и линии, будь то начерченные или напечатанные, прыгали перед глазами. Я аккуратно выудил ровный зеленый листок из общей стопки, привлекший мое внимание.
«Вы находитесь в блоке В» - сообщила бумага.
Глазами пробежался по плану в целом, и казалось, там нет ничего примечательного. Я отложил бумагу в сторону, и стал рассматривать другие записи. Мы обсуждали их довольно долго, затем поужинали и легли спать.
По какой-то причине сон не шел. Я открыл глаза, чувствуя шум в голове, и легкое головокружение. Нехватка воздуха? Давление? Сел на кровати, хватаясь за голову. Надо было немного пройтись.
По коридору прямо, потом по закруглению правее. По лестнице вниз, из общей комнаты к кухне и зоне отдыха. Старался не шуметь, потому что сон был тут единственной отрадой, и стоило уважать это.
Я включил лампу и заметил на столе оставленные бумаги. Еще раз случайно взглянул на листы.
На зеленой бумаге был изображен довольно детальный чертеж нашего бункера, и казалось, эта бумага не такая уж и полезная. За несколько лет я узнал нутро своего жилища как свои пять пальцев, я облазил каждый уголок, пересчитал каждую пылинку, но…
Глазами я пробежался по плану в целом, а затем остановился на неприметной детали. Пунктир шел от одной части стены. Шов? Как это воспринимать? План показывал переход? Куда? Возможно ли, что это был тоннель из одного блока в другой? Но этого прохода мы никогда не видели. Я взял бумагу в руки, поднес ближе к лицу.
Очевидно... Но маловероятно.
Сердце забилось чаще, уши слегка заложило. Взволновавшись не на шутку, я начал сопоставлять помещение с картой. Вот кухня, комната отдыха, в которой мы находимся. Небольшой склад, спальная зона. Ванная, генераторная. Я прошел в коридор, чтобы свериться с другой картой, которая мелькала перед глазами ежедневно и уже замылилась в восприятии.
Как я и предположил, на общем плане эвакуации этого выхода не было. Я прошел в предполагаемую комнату - склад непродовольственного сырья и медленно портящихся товаров, и по совместительству библиотеку.
Карты сложились – большой металлический шкаф до потолка заслонял часть стены. Я прикинул, что один не смогу его сдвинуть. Никогда не приходило в голову, зачем делать такой нелепый и неповоротливый объект интерьера, но теперь было ясно – чтобы скрыть тайны за семью печатями.
Попробовал сдвинуть хоть на миллиметр – безуспешно, не поддалась ни на миллиметр. Прикинул время на механических часах – три ночи, слишком рано, чтобы его будить.