Не успели мы выехать из населенного пункта, как среди людских масс начался кровавый разбой.
Обезумевшие от страха за свою жизнь гражданские остановили автомобили и напали на нас. В грузовик влетело сразу несколько машин – очевидная диверсия, потому что водители сумели выпрыгнуть из машин до столкновения. Началась потасовка. К нам ворвались гражданские, мы отстреливались, пока самые быстрые не добежали до нас, перехватив оружие.
Что было в грузовике у остальных - не знаю – меня хорошо приложили по голове, и все стало расплываться. Помню, что среди размытых лиц я увидел лицо старика. Он что-то сказал остальным, а потом прогремел первый взрыв. Пелена накрыла сознание.
Часть 2. Кошмары наяву
Я очнулся уже у тоннелей, когда двое в балаклавах волочили меня под руки, а тот старик бодрым шагом шел впереди. Тоннелями никто не пользовался. Власти заблаговременно придумали байку о том, что это опасная зона, которая подвержена обрушениям, закрыли решетками, пустили ток. В общем, попытались обезопасить от любопытных глаз, но заблаговременно оставили тайный спуск – дверь, закрытую на личные ключ-карты. Такая была и у меня.
Так, почти что насильно, мы и достигли безопасности. Когда мы приблизились к жилому блоку, я услышал голоса.
Невольно обрадовался – товарищи все таки добрались, и сейчас дадут пи…рожков моим захватчикам.
Я подождал, пока мою ключ карту вытащат из-под бронежилета, плотно прилегающего к телу. Когда карта прошла по сенсорной панели, она запищала и дружелюбно засветилась голубоватым светом, означая допуск к бункеру.
Мое сердце замерло – сейчас либо спасут, либо убьют.
Двое перехватили мое ослабшее тело поудобнее, но внезапно сами безвольно упали ниц. Чертов старик выстрелил им головы до того, как они успели поднять на него взгляд. Я приложил пальцы к окровавленным ушам – я не услышал выстрелов, но это уже было не важно. Дуло пистолета было направлено на меня.
- Ладно, ч-ч-черт с тобой, - сплюнул старый волк, втаскивая меня за шиворот. – Все таки помог ты мне больше, чем они.
У двери мы остолбенели. Я не ожидал увидеть незнакомцев, а он кажется, не ожидал увидеть вообще никого.
– Эй, опусти пушку! – заверещал один из них. Двое незнакомых парней неотрывно смотрели на старика.
- Хрена с два, щенки! Вы кто такие?
Осознание приходило медленнее. Из моей команды - никого. Я по привычке потянулся к оружию, но вспомнил, что его выбили из рук еще в машине.
- Вы кто такие? – повторил он, прежде чем завалиться набок, истекая кровью. Одни из незнакомцев опустил оружие и подал мне руку. В момент, когда я несмело поднялся, немного тряхнуло, и лампа погасли.
А потом прогремел тот самый удар.
Я откинулся на подушку и поправил отросшие волосы.
Наверное, стоит отметить ваш интерес к моей внешности. Ну, мне кажется, что вам было бы интересно это знать. Возможно, я ошибаюсь?
Я понимаю, что, как и любого нового знакомого, вам хочется меня рассмотреть, узнать примерный рост, вес, телосложение и цвет глаз. Сожалею, что вы также не знаете моего имени. Но согласитесь, приятно иногда побыть в неведении? Сохранить этот привкус интриги?
Но, если честно, мой облик не так сильно играет роль. По крайней мере, пока что. Вы можете придумать какой угодно образ, если он будет вам симпатичен. Но мои деяния говорят сами за себя – я безобразный и эгоистичный трус.
Если хотите, я могу рассказать что-то отвлеченное. Не из личного. Не хочется ворошить прошлое.
Например, что-то про Генри. По правде сказать, он та еще темная лошадка со своими скелетами в шкафу. Так или иначе, нам приходится друг друга уважать.
Хотя я не могу сказать, что знаю его очень хорошо.У нас не клуб анонимных алкоголиков, чтобы мы друг перед другом выворачивали душу наизнанку.
Генри о своей жизни не сильно распространялся, больше общаясь с Майком, но это общение больше было похоже на монолог. Я старался не подслушивать их и в целом избегать разных неловких ситуаций. Но часто мне казалось, что от меня что-то утаивают. Майк и вовсе был необщительным и закрытым придурком.
Что могу с уверенностью сказать – он чуть моложе меня. Любит почитать, характер закрытый, выносливый. Держит все себе до последнего, пока не взорвется, как бочка с тротилом. Иногда он и правда слишком эмоционален, будто кто-то случайно выкрутил ручку от радио на полную громкость. Не самое лучшее его качество, но тут уже ничего не поделаешь.
Я хотел бы рассказать в дневнике свои ужасные сны, которые преследуют меня долгое время. Мне больше некому о них поведать, но хочется выговориться хоть где-нибудь. Если позволите (хотя кого я спрашиваю, дурак, совсем выжил из ума, я разговариваю с чертовым блокнотом), я могу рассказывать один сон в каждой маленькой части своих записей.